Шах королеве. Пастушка королевского двора - Евгений Маурин Страница 52

Луи откланялся.

Тогда король продолжал:

– Сядьте, мадемуазель. Нет, нет, пожалуйста, без лишнего и совершенно ненужного раболепства, без всяких «помилуйте» и «как я смею»! В другое время и при других обстоятельствах я не позволю сидеть в своем присутствии особе и познатнее вас, теперь же все эти формальности ни к чему. Итак… Впрочем, сначала один вопрос: известно ли вам, для чего вы нужны мне?

– Я нужна вашему величеству для того, чтобы хоть немного, по мере сил, скрасить жизнь прекраснейшему человеку и лучшему, вернее – единственному другу вашего величества, – ответила Беатриса.

Король кивнул головой с довольным видом и затем сказал:

– Совершенно точно и верно. Но это – еще не все. Вы приехали из далекой провинции, прекрасное дитя мое, приехали оттуда, где нравы еще находятся в первобытной чистоте, где растление еще не обратило души в негодную ветошь, где злоба и зависть не стали еще главными рычагами человеческих поступков. Но здесь, при дворе, зло блещет в своем победном апофеозе. Вы ужаснетесь, дитя мое, когда познаете вблизи всю адскую силу зла, на которую способен иной раз человек. Но я знаю, что чистый детский взгляд и наивная, верующая душа очень часто оказываются сильнее всяких дьявольских ухищрений. Воспользуйтесь же этими орудиями, чтобы охранить мою прекрасную подругу, чтобы окружить ее сетью недремлющего надзора, в которой запутаются козни врагов. В состоянии ли вы взять на себя это?

– Я сделаю все, что будет в моих силах, государь, причем мне кажется, что это не так трудно. Я знаю, что сразу стану предметом общего внимания, и, чем больше будет желать зла моей госпоже кто-нибудь, тем он будет больше искать во мне. В таких случаях надо только не показывать людям вида, что разгадал их игру, и представляться ручной козочкой, доверчиво бегущей на любой зов. И, если какая-нибудь высокая… очень высокая дама даст мне яблоко, чтобы положить его в виде сюрприза на туалетный стол госпожи де Лавальер, «которую она так любит», то…

– То?

– То я передам это яблоко вашему величеству!

– Вы умны и вовсе не так наивны, как я думал, – сказал король, со смесью удовольствия и удивления глядя на хорошенькую девушку– Что же, тем лучше!

В таком случае вы поймете и другую – более тонкую – часть тех надежд, которые я возлагаю на вас. Видите ли, по самому свойству своего положения вы должны будете подойти очень близко к своей госпоже. Ну… у вас, конечно, будет много разговоров… о том о сем. У таких чистых душ, как Луиза де Лавальер, бывают иногда очень странные фантазии… очень возвышенные, но… далекие от житейского. И, если вам удастся…

Король замолчал, видимо, с трудом подбирая нужные слова и выражения.

Но смелая Беатриса с полной невозмутимостью подхватила недоконченную фразу Людовика, проговорив:

– Если мне удастся заслужить доверие своей госпожи, то я, конечно, постараюсь вымести из ее души сентиментальный сор, который только мешает полному счастью самой Луизы де Лавальер, да и… вашего величества тоже!

– Вы умны! – повторил король, пытливо и строго глядя на девушку. – Но одного ума мало; для того, чтобы говорить так, надо многое знать! Что вы знаете? Говорите!

– Я знаю все и не скажу ничего! – коротко отрезала Беатриса.

Король вспыхнул, его взгляд засверкал бешенством. Казалось, он вот-вот обрушится на дерзкую всей тяжестью своего королевского гнева. Но вдруг ему показалось так смешно, что какая-то юркая пигалица осмеливается давать отпор ему, могущественному королю, одним движением решающему участь миллионов подданных, что гримаса гнева внезапно сменилась на его лице веселой улыбкой, и он весело рассмеялся.

– Почему? – спросил он, не переставая хохотать.

– Благоволите выслушать меня, государь, – с прежней невозмутимостью ответила Беатриса. – Когда я ехала в Париж, то совершенно не знала ничего. Но невольно одна интересная случайность дала мне возможность проникнуть во все подробности хитрого и сложного заговора, составляемого против Луизы де Лавальер. Вот почему, приехав сюда, я первым делом обратилась к дяде с просьбой, не может ли он устроить меня при этой даме. Случайно мои желания совпали с желаниями вашего величества, и дело сделано. Теперь представьте себе, государь, что я сообщу вам подробности своего плана. Вы не будете в состоянии скрыть от заговорщиков, что вам кое-что известно, и хоть чем-нибудь выдадите себя. Тогда они переменят свой план, и уже ни вы, ни я не будем знать, что они задумали. Между тем, зная втайне их план и не подавая вида, я буду иметь возможность незаметно парировать направляемые удары. Если же я замечу, что сама ничего не могу сделать, то посвятить во все ваше величество всегда будет время!

– Что же, может быть, вы правы, – сказал король, – хотя гораздо проще было бы попросту разогнать всю эту подлую шайку, и если бы вы назвали мне их имена…

– То ровно ничего не вышло бы! – спокойно договорила Беатриса. – У меня ведь в руках нет доказательств, вашему величеству придется вместо этих доказательств выставить мой оговор. Но ведь в деле замешаны такие высокие особы, что вашему величеству будет трудно принять надлежащие меры на основании одного только оговора. В то же время всему свету станет известно, что в моем лице Луиза де Лавальер имеет защитницу, а ее враги – ожесточенного противника. Нет, ваше величество, было бы жалко упустить из рук то грандиозное преимущество, которое совершенно случайным образом мне удалось приобрести.

– Ну попробуем по-вашему! – уже совсем весело ответил король. – Итак, вы приняты на службу в качестве… в качестве… Впрочем, я думаю, нет необходимости сейчас же определять вашу службу каким-нибудь наименованием. Вы будете состоять при Луизе де Лавальер подругой и доверенным лицом. В ваших руках будут все ключи, все распоряжения по хозяйству, надзор за прислугой – словом все. Что же касается жалованья, то…

– О, ваше величество, – снова перебила короля Беатриса, – в жалованье, право же, не представляется ровно никакой необходимости! Я– единственная дочь богатого отца, и у меня в распоряжении столько денег, сколько я даже истратить не сумею.

– Но король не может допустить, чтобы ему служили даром!

– Это не входило бы и в мои интересы. Однако к чему я буду получать то, чего у меня и без того много, между тем как существует кое-что нехватающее. Нет, денег мне не надо, а в награду за верную службу я попросила бы у вашего величества… парочку предков!

– Предков? – с удивлением повторил король. – Я не совсем понимаю вас. Выскажитесь яснее!

– Вашему величеству известно, что мой прадед в эпоху религиозных войн утерял дворянство…

– А, так вы хотите, чтобы вашему батюшке были возвращены утерянные им права?

– О, государь, мой отец пользуется богатством и почетом! Он доживает свои последние дни и со дня смерти матушки совершенно ушел от мира и его соблазнов. Отцу дворянство нужно так же, как… как старухе мил-дружок. У него ведь нет даже сыновей, которым он мог бы передать дворянство!