Все будет хорошо - Наталья Костина Страница 52

— Вася, нельзя было его везти, понимаешь? У него был ложный круп. Сейчас все слава богу. — Она суеверно постучала по старому облезлому диванному боку. — Но везти его в такую даль категорически было нельзя. Ты меня понимаешь? А мне ведь… И вещи свои нужно куда-то перевезти, и…

— Нин, я тебе не хотела раньше говорить, чтобы не расстраивать. Ну, чтобы ты там отдыхала, а не переживала. — Васька немного помолчала. — Короче, все твои вещи у нас. И Димкины тоже.

У Нины мгновенно пересохло во рту.

— Это что, Сергей? — спросила она непослушными губами.

— Я так поняла, что Сергей сам просто не захотел со мной связываться. Я сколько раз хотела все высказать, только Герка останавливал. Но все равно…

— Вась, — снова перебила ее Нина, — ты меня извини, но что там все-таки с вещами?

— Я и говорю, что он прислал эту самую. Тещу будущую. Эту Веронику Валерьевну, Ликину мать. — Слышно было, что Васька прямо вся кипит от возмущения. — Они там вроде какой-то ремонт затеяли и все к нам перенесли. Извини, Нин, я раньше не хотела тебе говорить. Все твои и Димкины вещи, и игрушки Димкины. А рыбок я сама забрала. А ключи они у меня чуть не с боем отобрали. Ну ничего, я на всякий случай дубликаты успела сделать, извини, конечно, что без твоего ведома. Но я туда больше не ходила. И вообще, Нин, может, я лезу не в свое дело, — опять завелась Васька, — но Сергей, по-моему, редкостная дрянь, хотя он с Геркой и десять лет за одной партой…

— Вась, давай не будем сейчас об этом, — попросила Нина подругу. — Я заеду завтра, мне халат нужно будет чистый взять, белье какое-нибудь постельное и вообще.

— Я все разложила аккуратно, — доложила Васька, — а то они притащили все гамузом: и твое, и Димкино — все вперемешку.

— Вась… — Нина не знала, как и спросить подругу. — Вась, а ты случайно там, в вещах, денег не видела?

— Денег? — Васька несколько растерялась. — Каких денег, Нин? Там мелочь была в карманах кое-где, я ее ссыпала… Шкатулочка твоя с побрякушками — колечки, сережки там — все на месте, я проверяла. Нин, ты что, деньги в квартире оставила?

— Не волнуйся ты так, просто в Димкиной комнате лежали деньги. На комоде. Да так, мелочь. Да не переживай… Да нет, тебе говорю, не большая сумма. Просто забыла, когда уезжала. Не имеет значения. Значит, завтра в восемь я у тебя. Пока.

Так. Значит, Сергей деньги забрал. Все правильно, она ведь от них отказалась. Не нужны ей ни деньги, ни квартира. Она сама ему это сказала. Раз не нужны, значит, не нужны. И забрал у Васьки ключи, так что она не вправе даже пойти и посмотреть. И вышвырнул ее и Димкины вещи.

Нет, она это так не оставит! Не думая еще, что скажет, она быстро набрала знакомый номер, — когда-то, очень давно, в какой-то прошлой жизни бывший номером ее домашнего телефона. Гудки, бесконечные длинные гудки, наконец трубку сняли. Сердце колотилось где-то в горле.

— Сережа?

— А кто это говорит? — спросил женский голос, в котором она тут же узнала голос той самой Вероники Валерьевны, Ликиной матери. Ей захотелось бросить трубку, как будто в руке у нее вдруг оказалась скользкая змея, но она очень вежливо спросила:

— Извините, Сергея можно?

— А кто его спрашивает, представьтесь, пожалуйста, — настаивали на том конце провода.

— Это его жена, — ровно ответила Нина. — Мне нужно с ним поговорить.

— Его нет дома, — сообщила ей трубка ледяным голосом, и по интонации Нина поняла, что Ликина мать сейчас просто положит трубку. Набирать же снова у Нины просто не будет сил.

— Подождите, пожалуйста… Когда он будет? Мне нужно забрать свои вещи.

— Вас зовут Нина Анатольевна, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, — усмехнулась Нина, — именно так.

— Так вот, Нина Анатольевна, все ваши вещи у вашей подруги. И в доме больше ничего вашего нет. Ни-че-го. И вообще, это не ваша квартира. И это, к примеру, не только мое мнение. И мой вам совет: оставьте Сергея в покое. У него скоро будет ребенок. Свой ребенок…

— Спасибо, я приму это к сведению. И все-таки, когда он будет? Он должен…

— Хватит тянуть из него деньги! Он вам ничего не должен! Он сто раз говорил, что вы со своим байстрюком из него все соки выпили… И не надейтесь, вам здесь больше ничего не обломится! Это с вас еще нужно потребовать… Встретитесь с ним в суде! — с пафосом выкрикнула Вероника Валерьевна и бросила трубку.

Нина несколько секунд ошеломленно слушала короткие гудки. Не может быть, чтобы эта грымза так разговаривала с ней с ведома Сергея! Или все-таки он стоял рядом? И что, выходит, он с ними обсуждал ее, Нину, и что она «выпила из него все соки»?! И что с нее еще нужно потребовать?! Выходит Димка, которого он на руках носил и кормил из соски, — «байстрюк»?! Хорошо же, Сережа! Я ничего с тебя не буду требовать! И с твоей новой родни тоже. Выходит, они живут уже всем семейством в их бывшей квартире, так, что ли? Или что эта его нынешняя теща делает там так поздно вечером? А Сергей… Он просто предатель. Мразь. Васька говорила о каком-то ремонте. Что там можно ремонтировать, когда все новое? Разве что убирать следы их, Нины с Димкой, пребывания. Вышвыривать их вещи. Стирать память о них. Она, оказывается, не знала человека, с которым прожила почти пять лет! Конечно, теперь она была уверена — Сергей стоял рядом. Стоял рядом, усмехался и слушал, как будущая теща отбрила его бывшую жену. Развлекался! Ладно, она ничего не будет у него просить! Ладно. Васька с Герой, конечно, займут ей денег на операцию и на первое время тоже. Не паниковать. Кое-что у нее ведь есть? От поездки осталось еще много — они с Димкой почти ничего не потратили. Но память услужливо подсказывала ей, что она — нищая. У нее ничего нет. Около двухсот долларов, старая машина и вещи, лежащие у Васьки, — все их с Димкой достояние. Серебряные колечки и сережки. Грошовые часики. Ничего стоящего. Побрякушки, как сказала Васька. Они и есть побрякушки. Выручить за них ничего невозможно. Да, еще у них с Димкой есть аквариум. Все-таки имущество. Домашний скот… Она горько, сквозь закипающие на глазах слезы, улыбнулась. И это все. Кирилл и Валентина Яковлевна? Нет, только не у них. Это называлось бы — посади свинью за стол, она и ноги… Да, и жить ведь тоже где-то нужно! Не здесь же! «Все хорошо. Все хорошо, — успокаивала она себя, все сильнее сжимая дрожащие руки. — Все будет хорошо. Я переживу это все. Я переживу. Я выживу». Но в глубине души она почему-то знала, что это конец. Ей не выбраться. Не пережить операции. Рак ее не пощадит.

— Мама, может, не нужно так с ней разговаривать?

Вероника Валерьевна вздрогнула и оглянулась. Надо же, чтобы Лика вошла именно сейчас. Эта шлюха, бывшая жена Сергея, смеет сюда звонить! А Лика совсем не знает жизни и не понимает, что общение с бывшими женами нужно сразу пресекать на корню.

— Лика, — веско сказала Вероника Валерьевна, застигнутая на горячем. — Если ты будешь, к примеру, позволять ему встречаться с этой стервой, это до добра не доведет. Сначала разговоры по телефону, потом она притащит этого своего байстрюка, потом…