Страсть без жалости - Элизабет Адлер Страница 52

Автомобиль Марлы стоял во дворе, загораживая въезд в гараж. Жиро улыбнулся, поставил свой «корвет» рядом с ее «мерседесом». Горделиво и ласково похлопал свою машину. Подошел к передней двери, открыл.

По всему дому разносились звуки музыки. Жиро обычно предпочитал джаз в духе тех, что играют в прокуренных ночных клубах. Марла же подхватывала все самое новомодное в музыке. Сейчас, однако, звучал Барри Уайт, с его песнями, идущими будто из самой глубины души и одновременно словно срывающимися с кончиков нервов, песнями чувственными, как сам секс. Свет играл в хрустальных бокалах и вазах с цветами на столе. Свечи, шампанское в серебряном ведерке со льдом…

На пороге кухни, залитой ярким светом, появилась Марла в коротеньком черном платье, из-под которого выглядывали накрахмаленные нижние юбки, в белом передничке из органди, ажурных колготках и туфлях на высоких каблуках-шпильках. На золотисто-белокурых волосах красовалась белая наколка. Марла в роли француженки-служанки.

– Ах, месье уже дома. – Покачивая бедрами, она подошла к нему. – Добро пожаловать, мой господин. Ванна для вас готова.

Взяла его за руку, повела в спальню, толкнула на кровать и, опустившись на колени, начала расшнуровывать его кроссовки.

– Ах эти бедные усталые ножки…

Марла отбросила кроссовки через плечо. Наклонилась, словно собираясь поцеловать его ноги. Жиро изумленно наблюдал за ней.

– Если женщина может целовать мужчине ноги после кроссовок… это, пожалуй, настоящая любовь.

Она уже расстегивала на нем рубашку. Потом ремень на брюках. Отшвырнула назад с презрительным галльским «пуф». Марла давно испытывала жгучее чувство ревности к этому потертому ремню с серебряной пряжкой, ибо подозревала, что это подарок от какой-нибудь прежней пассии.

Теперь она повела Эла в ванную комнату. Черная ванна, до краев наполненная розовыми пузырьками, пахла, как… бордель в Новом Орлеане, пришло ему в голову подходящее сравнение, которое он тут же высказал.

Марла незаметно для себя вышла из роли французской служанки.

– А что тебе известно о борделях в Новом Орлеане?

– Извиняйте, мамзель, просто это такое сравнение.

– Мой господин сейчас ляжет в ванну и будет отмокать. А его маленькая французская служанка принесет ему бокал холодного шампанского.

Она произнесла все это, мило надув губки. Жиро попытался протестовать. Он никогда не принимает ванну, всегда моется только под душем и вообще терпеть не может эти розовые пузырьки. Но Марла подтолкнула его, так что ему ничего другого не оставалось.

– Мой господин будет делать так, как ему сказано.

– Ты выходишь из роли! – крикнул ей вслед Жиро. – Это уже служанка-госпожа.

Но она уже направилась за шампанским. Через несколько минут появилась снова с круглым серебряным подносом, на котором стоял один-единственный хрустальный фужер. Опустившись на колени, протянула ему. Жиро пригубил.

– М-м… – Он сделал большой глоток. – Неплохо для вина из коробки.

Марла выхватила у него фужер, попробовала шампанское.

– Восторг! – Она мечтательно прикрыла глаза. – Для моего бедного утомленного господина все только самое лучшее. А теперь мне пора на кухню, готовить обед.

Жиро застонал.

– Марла… не говори мне, что ты сама готовишь обед. Этого я не вынесу.

– Придется. Не зря же я тут стараюсь.

Он расхохотался. Лежа в розовых пузырьках, прихлебывал шампанское и вспоминал Марлу в этой коротенькой юбочке и ажурных колготках. По лицу расползалась улыбка. Нет, жизнь – совсем не такая плохая штука.

Через пять минут она появилась снова, с пушистым белым банным полотенцем.

– Готовы, мой господин?

Марла помогла ему выйти из ванны, вытерла его, особенно тщательно в самых интимных местах, потом снова повела в спальню. Эл вскинул брови.

– Как?! Перед обедом?!

Она презрительно фыркнула, как настоящая француженка.

– Ни в коем случае, месье. Для французов еда на первом месте.

Марла торжественно подала ему темно-синий бархатный халат с атласными отворотами.

Эл громко застонал, просунул руки в рукава. Изумленно взглянул на себя в зеркало.

– Господи… Я выгляжу как реклама для «Секретов Виктории».

– Ты выглядишь как настоящий француз.

Она со смехом поцеловала его. Жиро закрыл глаза, старясь извлечь как можно больше из этого поцелуя. Еще… Однако Марла взяла его за руку и повлекла к столу.

Он остановился, изумленно разглядывая скатерти и салфетки из дамаста, хрусталь и серебро, белые орхидеи.

– Великолепно… изумительно… Где ты все это взяла?

– Одолжила у мамы.

– Одолжила?! У мамы?! Ты хочешь сказать, что она тебе все это дала?!

– Я ей сказала, что собираюсь устроить обед для одного тридцатишестилетнего неженатого дантиста-протезиста.

Марла выдвинула для него стул, не обращая внимания на смех Эла. Он остановил ее:

– Здесь что-то не так. Стол накрыт для одного.

– Ну конечно. Французская служанка никогда не обедает вместе со своим господином. Она здесь только для того, чтобы прислуживать ему.

– Ах вот как… Тогда скажите мне, мамзель, когда же они соединяются, господин и французская служанка? Ну, вы понимаете, что я имею в виду.

Он подмигнул. Марла рассмеялась, хлопнула его по руке.

– Шалуниииишка!

В мгновение ока она умчалась на кухню, намеренно взмахнув своей мини-юбочкой, отчего его глазу открылось нечто очень-очень приятное. Через несколько секунд Марла вернулась с подносом, уставленным посудой, с трудом удерживая равновесие на своих высоких каблуках. Чертыхнулась под звон тарелок на подносе и наконец благополучно поставила его на стол.

– Нет, хорошей официантки из меня не получится.

Эл заинтересованно рассматривал то, что стояло на подносе. Черная икра в хрустальной вазочке со льдом, свежая спаржа с лимоном, отварной лосось, затейливо обложенный дольками огурца и веточками укропа, салат из зелени и даже маленькие блинчики, к икре.

Он взглянул ей в глаза.

– Марла, где ты все это взяла?

– Я весь день трудилась на кухне, чтобы угодить своему господину. – Она застенчиво взмахнула ресницами. – А если честно, то это все от Гельмана, из Палисада.