Романтичные сказки - Вероника Карпенко Страница 52

Потом, в жалкой попытке себя оправдать, она скажет, что растерялась. Что просто была не готова. Что он держал её слишком крепко! Кусая, рыча и сминая губами податливый рот. Она слишком быстро сдалась? А могла бы ударить! Дать коленом ему между ног. Укусить, наконец! Но в какой-то момент её пальцы на сильных плечах, вместо того, чтобы оттолкнуть, вдруг притянули к себе. Всего лишь импульс. Затмение! Но, почувствовав это, он усилил свой натиск.

И, уже не боясь перепачкать полы, целовал, увлекая её за собой внутрь комнаты. Их языки ласкали друг друга, совершая во влаге сомкнувшихся ртов свой немыслимый танец. Вконец ослабев, Янка вцепилась в спадающий кокон его тёплой куртки. Снимая! Позволяя ему раздевать себя. Не прекращая её целовать, он расстегнул свои джинсы. И тут же его ладони, горячие и ненасытные, вернулись к её разомлевшему телу. Он поддел ими край трикотажа и простонал, обхватив холмик левой груди. Пальцы сжали сосок, проступивший сквозь тонкую ткань.

Позади полыхала огнями гирлянда, придавая игривый настрой их запретному действу. Потом Янка много раз думала, представляла себе, что могло бы случиться, не реши он включить «тормоза». Ведь она бы сама не включила! Она задыхалась, готовясь отдаться ему прямо здесь и сейчас. И стонала, как блудливая кошка, позволяя себя соблазнять. Реши он проникнуть к ней в трусики, то удивился бы, насколько там влажно. И уже не сумел бы остановиться!

— Это сильнее меня, — выдохнул Юрка, пряча лицо в её взлохмаченных волосах.

Он все ещё доминировал, налегая увесистым телом. Его руки все ещё оставались под свитером. Но уже спустя пару мгновений он вытащил их. Отпустил! Дышать было трудно, и, боясь потерять равновесие, она привалилась к стене.

— Ладно, — прозвучал в тишине его голос, — Я пойду.

Теперь это был не вопрос.

Янка молча кивнула, пряча свой затуманенный взгляд под густыми ресницами. Наблюдая, как он поднимает пакет. Как носки перепачканных грязью ботинок устремляются в сторону выхода. Ни взглядом, ни словом она не пыталась ему помешать! И только когда дверь закрылась, сползла по шершавой стене на залитый оттаявшим снегом паркет…

Янка не знала, как много времени она провела на полу в коридоре. Хоть глаза и слипались, но разум никак не хотел засыпать. Он требовал объяснений! Представить, что это был сон? Все случилось настолько внезапно и быстро, что поверить в иное было почти невозможно. Но привкус его поцелуя, мятной горечью запёкшийся на губах, говорил об обратном. Рот пылал, раздраженный колючей щетиной. На шее до сих пор ощущалась его пятерня. И запах, которым теперь пропитался она сама.

Янка вскочила. Она достала из сумки смартфон. Нашла его номер. Палец замер над кнопкой вызова. Позвонить! Но зачем? Уточнить, что это было? Поцелуй. Сумасшедший! Граничащий с преступлением! Такой, от которого, даже спустя два часа, трепетало внутри…

Но как? Почему? Неужели он… тоже? И все это время она боролась с собой, не имея понятия, что чувства взаимны.

«Это сильнее меня», — его слова, как неразгаданный ребус непрерывно вертелись на языке. И волна озарения накрывала, подобно цунами! Каждый раз, отступая под натиском чувства вины.

«Лицемерная дрянь! Похотливая сука!», — кляла себя Янка. Но в чём она виновата? В том, что бредила этим с момента их первой встречи? Что позволила телу взять верх над рассудком? В том, что брякнула в полночь какую-то чушь? Она ведь почти что сумела себя образумить. А теперь… Что ей делать теперь?

Через силу она искупалась, надеясь, что душ отрезвит. Надела пижаму и, по привычке, отправилась в спальню. БОльшую часть которой занимала кровать. Янка всегда спала справа. И её прикроватная тумбочка представляла собой идеальный баланс красоты и гармонии. Центром композиции был ночник. Круглый шар, изображавший планету. Какую именно, Янка не знала! На краю лежал томик стихов. Где между страниц был виден кончик закладки, исписанной рифмами. А сбоку, схваченный в рамку, стоял их совместный снимок. Один из любимых! Точнее, один из тех, на которых она получилась нормально.

Маринка, с её суеверностью, однажды ляпнула, что совместное фото с любимым мужчиной нужно ставить в юго-западной части дома. Именно эта зона, согласно фэншуй, в ответе за личную жизнь! Не то, чтобы Янка была фэн-шуистом. Да и личная жизнь не нуждалась в коррекции. Но вскоре их с Лёшкой совместное фото сменило свою дислокацию. И теперь занимало юго-западный угол квартиры.

Янка вздохнула, взяла одеяло. И, в обнимку с подушкой, отправилась в зал. Сама мысль о том, чтобы лечь в их постель, казалась кощунством. После того, что случилось. Хотя! А что, собственно, произошло? Юрка напал и она растерялась. Стресс, усталость и всё такое. А, иначе бы оттолкнула. Или даже влепила пощёчину!

Янка взбила подушку. «Хватит врать», — огрызнулась она на себя. Ведь фантазии на тему «чем мог бы кончиться их поцелуй» до сих пор не давали покоя. Но фантазии — это, же не измена? Если так, то она уже столько раз изменяла ему.

Обустроив спальное место, Янка легла. Цветомузыка на окне искрила огнями. Она решила оставить её в качестве ночника. «Желтый, красный, синий, зеленый. Красный, зеленый, синий, желтый», — на манер считалочки повторяла Янка, стараясь поспеть за гирляндой, которая, то ускоряла темп, то вновь затухала. И только она расслабилась, сумев, наконец, усмирить свою совесть, как смартфон пропищал. Извещая о том, что кому-то не спится в три ночи.

«Прости меня. Я не должен был этого делать», — прочитала Яна. И сон улетучился. Она села, поджала колени к груди. Он раскаивался? Он сожалел! Он не планировал. Или… все же планировал?

Пальцы дрожали, когда она набивала ответ. Стирала и снова печатала. Все казалось пустым, нелогичным, поверхностным! Любые слова были неспособны передать то, что творилось у нее на душе.

«Тебе не за что извиняться», — напечатала Янка и сразу отвергла этот вариант. Ведь поводов для извинений было достаточно! Он заявился сюда, наследил и ушёл, как ни в чём не бывало. Он воспользовался её состоянием!

«Тоже мне, жертва», — подумала Янка. Вспоминая, с каким запредельным восторгом был принят его поцелуй. Как она отвечала ему, растекаясь в умелых руках. Как расплавленный воск, принимая его безупречную форму. Ей хотелось еще! Больше, ближе, сильнее! И даже сейчас, вернувшись на землю, она продолжала хотеть. Ненавидя себя, презирая! Но оттого еще больше мечтая опять оказаться в его объятиях.

«Давай просто забудем об этом», — попросила она. И рассмеялась! Удивляясь тому, как абсурдно звучит эта мысль. Забыть? Ну, конечно! Что может быть проще? Удалить и очистить накопленный кэш. Даже если бы человечество придумало способ избавляться от воспоминаний. Решилась бы она прибегнуть к такому? Чтобы выбросить вон из памяти это мгновение… Силу желания в его пахнущих снегом руках! Шепот на коже. Торопливость объятий. И лихорадочный жар притяжения. Словно больше уже никогда…

Янка вскочила. Не было сил усидеть на месте. Хотелось одеть на себя, что попало, и пойти в старый двор. Где в омуте темных окон пятиэтажки, наверняка, оставалось одно, непогасшее. Пускай он ответит! Пускай объяснит.