Сначала замужество, потом постель - Сабрина Джеффрис Страница 52

Джордж судорожно втянул носом воздух, но взгляда не отвел.

— Это верно, сэр. Но я не сопровождал ее. Клянусь.

Интуиция подсказывала Дэвиду, что слуга лжет, но доказательств не было, а виконт никогда не был сторонником увольнения без веской причины. — Хорошо. Можешь идти.

После того как слуга ушел, Дэвид упал в кресло возле стола. Этот разговор еще раз напомнил ему о том, как плохо он знал собственную жену. Он оглядел кабинет, на протяжении нескольких лет служивший ему убежищем. Наверное, ему не следовало проводить здесь так много времени. Наверное, стоило обращать на Сару гораздо больше внимания.

Но спустя год после свадьбы Дэвид обнаружил, что ему все сложнее и сложнее выносить ее присутствие. Поэтому он уединялся в кабинете, чтобы делать наброски чертежей или обдумывать будущие капиталовложения. Только это могло спасти Дэвида от беспробудного пьянства и азартных игр, за которыми коротали вечера его друзья.

«Школа помогла мне обрести смысл жизни, стала моим спасением».

Дэвид поморщился, вспомнив слова Шарлотты. Он начал понимать ее стремление защитить школу. Иногда человеку приходится отчаянно бороться, чтобы сохранить то, что помогает ему не потерять рассудок.

Благополучие школы под угрозой, и Шарлотта сможет спасти ее, только если последует совету Дэвида.

Но с какой стати его слушать? В ее глазах Дэвид был незваным гостем, ворвавшимся в ее жизнь и готовым с такой же легкостью ее покинуть. Даже тот факт, что он хотел сделать Шарлотту своей женой, настораживал. Дэвид просил ее отказаться от очень многого, а взамен мог предложить лишь статус замужней женщины. Но ведь предыдущий брак Шарлотты имел весьма плачевные последствия — впрочем, как и его собственный, — так почему она должна и него верить?

Дэвиду стало казаться, что завоевать Шарлотту можно только одним способом — пойти на уступки, к которым он был совершенно не готов.

В последующие несколько дней размышления о подобном исходе дела окончательно свели Дэвида с ума. А что, если Шарлотта действительно не может иметь детей? Что, если откажется оставить работу, даже став виконтессой Керквуд? Сможет ли он терпеть брак, в котором ему придется делить жену с этой проклятой школой?

И все же, несмотря на все эти вопросы, Дэвиду ужасно хотелось вновь увидеть Шарлотту. Да, он знал, что ей сейчас нужно дать время на раздумья, но ему вовсе этого не хотелось. Дэвид намеревался побыстрее отвести ее к алтарю и сделать своей навечно.

Его одержимость Шарлоттой должна была бы немного ослабеть, когда он овладел ею. Но этого не случилось. Лишь ответ на письмо, отправленное Шарлоттой кузену Майклу, принес Дэвиду некоторое облегчение. Этот идиот Уотсон подсказал ему способ раз и навсегда подорвать доверие Шарлотты к своему другу и советчику.

Ответ кузена Майкла на ее письмо заставит Шарлотту возненавидеть его и укрепит веру в Дэвида. И чем больше она станет ему доверять, тем больше шансов на то, что Дэвид заставит ее изменить решение относительно замужества.

Отправив письмо, Дэвид переключил свое внимание надругие дела, чтобы хоть ненадолго забыть о Шарлотте. Большую часть недели он посвятил ей и ее школе, забросив собственные дела, которые теперь настоятельно требовали его внимания. Кроме того, ему нужно было нанести визиты Притчарду и своему шурину.

Однако, к своему разочарованию, Дэвид узнал, что Притчард уехал в Бат — очевидно, праздновать скорую продажу Рокхерста. А Ричард, по словам Линли-старшего, погряз в привычных грехах молодого холостяка — пил, играл в карты и гулял со своими сомнительными друзьями.

К счастью, Стоунвилл был в городе, и Дэвид получи у него разрешение приехать еще раз. Странно, но не в меру любопытный маркиз остался равнодушным к желанию Дэвида повторно осмотреть дом. Очевидно, все его внимание занимали какие-то проблемы. Маркиз оставил Дэвиду ключи ипоспешно выпроводил.

Поведение друга показалось Дэвиду странным, но еще больше его удивило лаконичное письмо Бейнса, которое принёс посыльный утром того дня, когда Дэвид собирался встретиться с Шарлоттой.

«Нам необходимо безотлагательно встретиться».

Виконт общался с адвокатом посредством писем, потому что не хотел, чтобы тот случайно встретился с Шарлоттой в его лондонском доме. Шарлотту наверняка удивил бы факт знакомства Дэвида с адвокатом кузена Майкла. Так зачем лишний раз возбуждать ее подозрения?

Обычно Бейнс приберегал слово «безотлагательно» на крайний случай, и Дэвид как раз задумался над тем, что бы могло означать это письмо, когда в столовую вошел его брат и направился прямиком к столику с кофейником.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Дэвид, щедро намазывая маслом ячменную лепешку. — Только не говори, что опять съехал со своей холостяцкой квартиры.

— Нет. Просто твой дом оказался ближе, а мне сегодня утром нужно быть в суде. Не хотелось вчера ехать в Челси, а потом проделывать такой же путь назад. — Забрав кофейник и поставив его на стол, Джайлз напил дрожащими руками полную чашку и залпом ее выпил. — Пора прекращать проводить ночи напролет в борделях. Я становлюсь староват для этого.

— Слышал это и прежде, — сухо заметил Дэвид. — И довольно часто.

— На этот раз я настроен серьезно. Больше никаких пьянок.

— Милорд, — раздался голос дворецкого. Он говорил так громко, что Дэвид поморщился. — К вам мистер Джексом Пинтер с Грейт-Мальборо-стрит. Говорит, что он сыщик с Боун-стрит.

Прежде чем Дэвид успел ответить, Джайлз вскинул голову.

— Чего он хочет?

— Просите, — приказан Дэвид дворецкому. Когда слуга ушел, Дэвид взглянул на брата. — Возможно, это связано с Ричардом. Или с Тиммзом.

— И все равно позволь мне все уладить, — предложил Джайлз. — Я часто общаюсь с этими людьми в суде и знаю, как они работают.

— Хорошо. — Предложение Джайлза было не лишено смысла.

Джексон Пинтер оказался высоким мужчиной с густыми черными бровями, выступающим вперед подбородком и хищным выражением лица. На первый взгляд могло показаться, что он слишком молод для сыщика с Боун-стрит, но только до тех пор пока он не заговорил. Его голос выдавал уставшего от жизни человека и неприятно резал слух.

Братья хотели подняться со стульев, чтобы поприветствовать его, но он поспешно произнес:

— Не стоит беспокоиться. Прошу прощения, что оторвал ваши сиятельства от завтрака.

Слова были подобострастными, но только не тон, каким они были произнесены. В голосе сыщика слышалось высокомерие, необычное для человека, занимающего столь невысокое положение.

Пинтер взглянул на Джайлза, а потом перевел взгляд на Дэвида.

— Я не мог бы поговорить с вашим сиятельством наедине?

— Я его брат, — оборвал сыщика Джайлз, — и по совместительству адвокат. О чем вы хотите поговорить?

Поведение Пинтера немного изменилось: стало более настороженным, — а лицо приобрело невероятно мягкое выражение.