Тиран - Эмилия Грин Страница 52

– Где бабло??? Ты же сказала, возьмешь у братца!!! Сука, я из-за тебя подставился перед людьми! Что теперь будет? Да, они меня просто грохнут, мать твою!!!

Прайм, одной рукой, вцепившись, матери в горло, словно разъяренный бультерьер, другой рукой тряс её, за плечо. Она тихо скулила, умоляя урода оставить её в покое.

– Сволочь! Ты же обещала!!! – в этот момент он отвесил ей звонкую пощечину, которая стала для меня созвучна команде «Фас!».

В секунду сорвался с места, налетев на ублюдка и сбив его с ног. Навалился на его прогнившее омерзительное тело и стал лупить, что есть мочи. Я вдалбливал его голову в пол кулаками, не жалея кожи на руках. Мне хотелось превратить его физиономию в мясо…

В тот момент даже не чувствовал, как мать навалилась сзади, пытаясь оттащить меня от любовника.

– Крис, сынок, не надо!!! Не убивай его!!! Ну, ты что??? Ты ничего не понял!!! Да все хорошо! Кристиан, прошу… – потом, через пару минут, убедившись, что его лицо и тело надолго запомнят мою яростную атаку, молча, поднялся, и вышел из квартиры.

Разумеется, в этот день я уже не пошел на работу, как будто где-то на подсознательном уровне чувствовал, что скоро не смогу распоряжаться собственной жизнью, поэтому провел целый день на улице. Улица в принципе давно стала моим вторым домом. Она меня вырастила и научила жизни. Вечером заехал к своей подружке. Лика была старше меня года на два, но сама как-то проявила инициативу на нашей уличной тусовке, подошла познакомиться, я угостил её пивом, и пошло поехало по рельсам любви… Серьезно, как чувствовал, что секса мне теперь долго не видать…

Поздно вечером все-таки вернулся домой. И ахнул, когда увидел, что в нашей квартире полно народу в форме, мать плачет навзрыд, а урод Прайм лежит с умирающим видом на нашем дырявом диване, тыкая в меня своим трясущимся пальцем.

Офицеры полиции тут же повязали меня, нацепив на запястье наручники, и потащили к машине с мигалкой. Она стояла на соседней улице, наверняка спрятали, чтобы меня не спугнуть…

Судебная система Америки – самая строгая по отношению к несовершеннолетним в мире. При этом законодательство предусматривает полную ответственность детей за совершенные ими преступления, вплоть до смертной казни в возрасте 13–14 лет. Аналогичную меру наказания практикуют только еще две страны – ЮАР и Танзания. И мне не повезло оказаться в этой мясорубке…

* * *

Я открыл глаза, сделав глубокий вдох, словно возвращаясь на воздух после долгого пребывания на глубине. Почувствовал, как Алисия до боли сжимает мою ладонь…

– Крис, но почему тебя арестовали? За что? Ты ведь поступил абсолютно правильно… Любой бы на твоем месте поступил точно также…

– Энтони Прайм вызвал полицию и написал на меня заявление. Он сообщил, что я без причины напал на него, и это было преднамеренное покушение. Сразу после того, как я ушел, урод уехал по скорой, чтобы зафиксировать побои… Подтянул к нам в дом своих дружков-собутыльников, которых я несколько раз прессовал, и они все выступили против меня…

– Но как же твоя мама? Ведь ты защищал её???

– Мать подтвердила его слова. Сказала, что я избил его без всякого повода. Она встала на его защиту, не знаю уж, чем он её накачал, видок у неё был тот ещё… Явно не соображала, что творит. Потом, когда меня посадили, несколько раз приходила, плакала, умоляла простить… Но Прайм так и не забрал свое заявление. Он настаивал на том, что я невменяем и уже не первый раз забиваю его до смерти, а так как мать в тот день подписала бумаги, то суд признал меня виновным. Хорошо, что дядя неожиданно приехал в Балтимор и разворошил это осиное гнездо… Он помог мне скосить срок до десяти месяцев, и пообещал, что в случае примерного поведения меня выпустят уже через полгода, но, увы, с поведением у меня всегда были проблемы…

– Крис, а твоя мама, она… – я тяжело вздохнул.

– Игры с законом – это очень серьезно. Менять показания чревато проблемами, неизвестно, чем это могло обернуться для неё… Она стала свидетелем преступления, подтвердила слова Прайма. Врачи сняли побои, я действительно хорошо его отработал, на теле подонка было полно моих отпечатков… Плюс показания его дружков. А учитывая мою дурную репутацию, к сожалению, я уже не раз попадал в руки полицейских за участия в драках… Короче, меня посадили в колонию для несовершеннолетних преступников.

– Мама так и не нашла в себе сил уйти от Прайма… Дядя каждый месяц навещал меня в тюрьме, рассказывая, какой беспредел устроил этот подонок в нашем доме… Он уже никак не мог помочь своей сестре, она не только пила, но и сидела на наркотиках, даже не отдавала себе отчета в том, что не смогла защитить собственного сына. Не понимала, что я сижу за решеткой… Потом сожитель бросил её, нашел себе нового донора, какую-то несчастную вдову, которую тот быстро утешил… И моя непутевая мать от неразделенной любви попыталась наложить на себя руки. После этого она загремела в клинику для душевнобольных. Разумеется, её туда отравил дядя Джим. Вот такое у меня прошлое: тюрьма в 16 лет и мать-наркоманка, которая лежит в психушке. Ты хотела знать… Удовлетворила свое любопытство?

– Крис… как же все это печально… Просто нет слов… Как она сейчас? – я пожал плечами, но вряд ли Али это заметила, так как мы сидели в темноте.

– Мама так и не смогла оправиться после всего этого. Она теперь как ребенок. Тихая. Безвольная. Слабо улыбается и днями напролет находится в своем мире… Недавно был у нее в клинике, когда уезжал из города на неделю, как раз заезжал её навестить. Она так и не смогла вернуться к нормальной жизни. Но, по крайней мере, вместо наркоты и алкоголя пьет горстями витамины и успокоительные. Спасибо дяде, что столько лет оплачивает её пребывание там… Даже боюсь представить, сколько все это стоит… И я простил её. Она говорит, что до сих пор любит Прайма. Ну, как я могу на неё обижаться?! Видела бы ты её сейчас… Худая. Осунувшаяся. С потухшими глазами. Я смог пережить все это. Стал сильнее. Теперь уже меня невозможно сломить. Потрогай, на месте сердца уже давно образовалась сталь, – положил теплую ладонь Алисии себе на грудь. – А вот она уже не сможет… Так и будет глотать горстями таблетки, оплакивая свою несостоявшуюся жизнь…

Али обняла меня, прижимаясь щекой к моей щетине, почувствовал, что кожа её лица влажная от слёз. Не знаю, как так получилось, что я рассказал своей блондинке эту грязную историю. Наверное, устал хранить всё в себе. Значит, так надо.

– Хочешь, я буду обнимать тебя всю ночь? – меня ласкали не только её руки, но и пропитанный нежностью голос.

– Ну, кто от такого откажется?! – она горько усмехнулась. – Алисия…?!

– Что?

– Ты должна заниматься музыкой. У тебя талант. Прости, но я был поражен, еще ни разу не слышал такого шикарного исполнения…

– Спасибо. Но, увы, через несколько месяцев я закончу музыкальную школу, и брошу всё это… Буду учиться в колледже на какого-нибудь менеджера или маркетолога…

– Но почему? Ты не должна! Делай только то, что хочешь ты! То, что любишь, страстно желаешь, к чему стремишься! У тебя талант, ты могла бы стать популярной востребованной певицей. Не зарывай его! Вылези уже из своей скорлупы и живи так, как мечтаешь!.. – девушка коснулась своими пальцами моей раскрытой ладони и прошептала.