Строптивая невеста - Кэтрин Коултер Страница 52

— Эмиль займется Коулом, — сказал Райдер. — А по дороге постарается выяснить, почему судья нанес визит именно сегодня, ведь негодяй собирался произвести арест завтра, если ты помнишь.

— Жаль, что это не я ударила Коула. — В голосе Софии слышалась досада.

Райдер был доволен: наконец-то София начинает приходить в себя.

— Это правда? — переспросил он. — Что ж, тогда я, пожалуй, схожу за ним и притащу сюда, ты не против? Покажи-ка мне свой кулачок.

София протянула ему сжатую в кулак руку, и он внимательно осмотрел крепко сжатые пальцы, а потом аккуратно заправил внутрь ладони торчащий большой палец.

— Большой палец следует убирать, — наставительно заметил Райдер. — Иначе во время удара он может сломаться.

— Ты поранил костяшки пальцев, посмотри!

— Ерунда! Что значат какие-то ссадины по сравнению с удовольствием наказать мерзавца! А теперь, моя дорогая, давай поднимем бокалы за наше здоровье, выпьем за новую супружескую пару! Вот так, отлично. И улыбнись.

София отхлебнула из бокала; шампанское было холодным и вкусным, и она с наслаждением сделала большой глоток.

По мере того как откупоривалась очередная бутылка шампанского, разговор за столом становился все веселее и веселее, то тут, то там слышался смех. Священник рассказал забавный анекдот о святом, случайно попавшем в ад, и присутствующие оценили рассказ взрывом дружного, беззаботного хохота. Райдер смеялся вместе с остальными, но, случайно взглянув на Софию, не принимавшую участия в общем веселье, нахмурился и спросил:

— Что с тобой, Софи? Ты сидишь словно на поминках, а не на собственной свадьбе. И ты почти ни к чему не притронулась. Почему ты не ешь?

— Я не хотела этой свадьбы, — ответила София, не поднимая глаз от тарелки, на которой лежал аппетитный кусок ананасового торта.

— Тем не менее мы обвенчались, и хватит об этом. Пора тебе привыкнуть к этому факту.

— Ты прав, я должна смириться с неизбежным. Сделанного не вернешь.

София взяла свой бокал и выпила его содержимое до дна.

— Не собираешься ли ты напиться с горя до бесчувствия? — полюбопытствовал Райдер.

— Нет, такого просто не может быть.

— А по-моему, может. Ты не слышала о молодых людях, которые, выпив изрядные дозы спиртного, шампанского, например, потом вели себя престранным образом: размахивали руками, горланили песни во всю силу своих легких, а затем, внезапно заснув, роняли пьяные головы на стол, утыкаясь носом в тарелку, или, еще того хуже, падали со стульев на пол.

Сказав это, Райдер с озорной улыбкой посмотрел на жену; он поддразнивал ее, ожидая привычной реакции, но София не откликнулась на брошенный ей вызов и продолжала сидеть с постным лицом.

— Ты устала? — спросил ее Райдер.

— Да, — коротко ответила София и, тяжело вздохнув, откинулась на спинку кресла.

— У тебя что-нибудь болит?

— Да. У меня болит все тело, и ступни ног, и…

— Не пытайся обмануть меня, Софи. Я неплохо изучил тебя за то время, что ты живешь здесь, и, должен заметить, лгунья из тебя никудышная.

— Ты не знаешь меня, Райдер, абсолютно не знаешь.

— Хорошо, пусть так. Я узнаю тебя в будущем, я изучу твой характер, твои привычки, я буду к этому стремиться. К сожалению, у меня нет возможности приступить к исследованию твоей сложной души сегодня или завтра, мы скоро расстанемся. Кстати, о твоей поездке. Я дам тебе письмо к брату, которое ты вручишь ему по приезде в Нортклифф-холл, а также достаточную сумму денег, чтобы ты могла нанять от порта в Саутгемптоне экипаж и добраться до поместья. Кроме экипажа, тебе следует нанять нескольких сопровождающих для охраны. Обещаешь мне выполнить все так, как я тебе сказал?

— Обещаю.

Райдер взглянул на вырез подвенечного платья, затейливо укрытый кружевными оборками, и заметил:

— Ты похудела, Софи. Но ничего, это не страшно, я займусь твоим питанием, и ты у меня быстренько наберешь нужный вес.

— Я могу растолстеть и без усиленной кормежки.

— Я понимаю, на что ты намекаешь, Софи, но почему ты так уверена в своей беременности? Или ты сильно разочаруешься, если твои страхи окажутся напрасными?

— Я себя плохо чувствую. Скорее всего мое плохое самочувствие вызвано беременностью.

Райдера слова жены и ее уверенность в том, что она находится в положении, несколько удивили. Он задумчиво покрутил бокал в руке, держа его за длинную тонкую ножку, и сказал:

— Советую тебе, Софи, поменьше вспоминать прошлое и думать о будущем. И не бойся меня. Я хорошо знаю женщин и к тебе тоже найду подход. Тебе также не следует забывать о том, что после ночи, проведенной со мной, ты перестала быть девственницей. Привыкни к этой мысли. Я видел тебя раздетой, я помню твое тело, даже родимое пятно под твоим левым коленом. Ты не должна стесняться своего мужа, Софи.

— Все это правильно, но…

— Что?

— В ту ночь я была одурманена наркотиком и поэтому не принимала сознательного участия в любовных забавах.

— Ну и что? Это ничего не меняет. Доверься мне, и твои страхи исчезнут.

— Довериться тебе? Ты не раз меня обманывал.

— Не будь такой злопамятной, Софи. Ты тоже кое-что делала неправильно. Давай забудем о том, что было. Кстати, до сих пор, стоит мне только вспомнить о поступке твоего дяди, напоившего меня, раздевшего и отдавшего в руки той женщины, я начинаю кипеть от негодования. Какая неслыханная наглость и бесстыдство! Между прочим, как звали ту темпераментную особу, которую Берджес мне подсунул?

— Далия. Ты ей очень понравился, она даже собиралась простить моему дяде те деньги, которые он был ей должен.

— Ты наблюдала за нами, Софи?

— Одно мгновение, не больше, дядя заставил меня. Он считал, что это необходимо, что это подготовит меня к последующему разговору с тобой. Я не могла смотреть на тебя и на Далию и убежала.

— Да-а, грязная история. Однако Бог с ними — и с твоим дядей, и с его сообщницей. Нам пора наверх, Софи, пойдем.

Минут через десять новобрачные поднялись на второй этаж, в спальню. Райдер тихо закрыл дверь и запер ее. София молча смотрела на то, как он уверенно идет к ней, на его довольную полуулыбку, победно светившуюся в глазах. Сама она выглядела мученицей, которую вот-вот должны принести в жертву жестокие язычники. Райдер, видя перед собой бледное, испуганное лицо жены, почти поверил в то, что она на самом деле девственница и никогда не вступала в интимные отношения ни с одним из своих псевдолюбовников. Он даже задумался о том, не сказать ли ей правду. Не признаться ли, что он не лишал ее девственности? Что он жестоко обманул ее, потому что боялся ее возможного согласия на брак с Сэмюелем Грэйсоном? После короткого торопливого раздумья Райдер решил не признаваться в своей лжи. Момент был не очень подходящим, правда может и подождать. Столько времени впереди!