Снова любить... - Сара Оклер Страница 51

Но Фрэнки так жалобно завывает и прихрамывает, что даже мне в итоге становится ее жалко. Я помогаю дяде Реду отвести ее домой – кормить и утешать.

Трагический инцидент с медузой положил конец жестокой тирании пэдлбола со мной во главе, оставшуюся часть дня мы играем в «Монополию» и прячемся в доме от опасных обитателей глубин. На этот раз Фрэнки не торопится дать мне фору в тысячу долларов. Положив пострадавшую ногу на обложенный подушками стул, она демонстративно морщится, словно крохотная ранка причиняет невыносимую боль. Конечно же, она не упускает возможности использовать мое внезапно проснувшееся сочувствие в своих целях: то и дело со слащавой улыбкой просит подлить лимонада, поправить подушки или принести гигиеническую помаду.

– Анна, ты всегда так заботишься о ней, – говорит тетя Джейн, гладит меня по коленке и ставит на стол чашки с шоколадным мороженым. – Фрэнки, тебе повезло, что она с тобой так носится.

– Ага, – отвечает подруга. – Анна?

Я отрываюсь от мороженого и смотрю на нее. Я почти готова сменить гнев на милость и принять запоздалые извинения, которые, судя по всему, уже готовы слететь с ее губ.

– Анна?

Вот сейчас.

– Да, Фрэнк?

Ну, давай.

– Я построила отели на Бродвее и у Центрального парка. – Она протягивает мне раскрытую ладонь и невинно хлопает глазками. – Ты должна мне двенадцать тысяч долларов.

– Ну, как наша больная? – спрашивает дядя Ред, когда нам надоедает играть в «Монополию».

Фрэнки демонстративно поправляет подушки, на которых покоится нога, и гремит льдом в стакане, намекая, чтобы ей подлили лимонада.

– Вроде нормально, – отвечает она. – Правда, все еще жжется.

– Ходить сможешь? – уточняет дядя Ред.

– Даже не знаю, пап. Наверное, не стоит рисковать. Не хочу осложнений.

Я. Должна. Сопротивляться. Желанию выплеснуть лимонад на ее очаровательную головку.

– Очень жаль. – Дядя Ред пожимает плечами. – Нам придется отменить планы на вечер.

– Наверное, – отвечает Фрэнки, забирает у меня стакан с напитком и вздыхает так, словно на ее плечи легли все тяготы этого бренного мира.

– Обидно, – добавляет тетя Джейн. – Что же нам делать с билетами, купленными на пятый ряд?

– Какими билетами? – одновременно спрашиваем мы с Фрэнки.

– Да на концерт в Сан-Франциско. Сегодня в «Филморе» выступает группа… как их там… Airplane Pilots?

Дядя Ред достает из конверта четыре билета и кладет их на стол.

– А, точно, Helicopter Pilot. Какие-то местные ребята. Вы о них, наверное, и не слышали.

– Что?! – Мы с Фрэнки, забыв о вражде, обмениваемся широченными улыбками.

– HP – наша самая любимая группа в мире! – говорит подруга. – И у них сейчас нет никакого тура. Как вы вообще достали билеты?

– Это благотворительный концерт, – объясняет дядя Ред. – Мы с твоей мамой узнали о нем месяц назад и решили, что вы захотите сходить. Как жаль, что у тебя такие проблемы с ногой. Придется звонить в кассу и договариваться о возврате.

– Нет! – Едва не сбив друг друга с ног, мы с Фрэнки бросаемся к дяде Реду, чтобы не дать ему добраться до телефона.

– Но, доченька, ты же так серьезно ранена! – Он указывает на крохотную розовую ранку на ноге. – Как же ты пойдешь на концерт в таком ужасном состоянии? А тебе ведь надо подобающе одеться к ужину в ресторане Fleur de Lys. Нельзя показываться перед людьми с ногой, которую предстоит ампутировать!

– Папа! – возмущается Фрэнки. – Не будем мы ничего ампутировать! Я… погоди. – Она медленно проходится по гостиной, с каждым шагом хромая все меньше. – Мне уже гораздо лучше. Наверное, лед помог. Смотри, я совсем управилась.

– Поправилась, – не могу удержаться я.

– Пап, ну так что? – настаивает Фрэнки, не обращая внимания на мое замечание.

– Дядя Ред, пожалуйста!

К черту принципы! Я готова бросить Фрэнки одну, лишь бы попасть в шикарный французский ресторан и поехать в Сан-Франциско на концерт моей самой любимой группы. Подумать только, пятый ряд! Я увижу гитариста Брэндона Барри и его очаровательные черные кудряшки! Это уж точно приятнее, чем выслушивать придуманные жалобы на укус медузы.

Дядя Ред обмахивается билетами, как веером, и тяжело вздыхает.

– Тогда поторопитесь. Выезжаем через полтора часа.

– Ура!

Я прыгаю, как ребенок. Фрэнки не отстает, но, вспомнив о своей ужасающей травме, успокаивается.

– Спасибо, пап! Это так круто.

Она целует дядю Реда в щеку и поднимается вслед за мной по лестнице. Нам предстоит нелегкий выбор одежды, подходящей для ужина в дорогом ресторане и похода на концерт любимой группы.

Мы по очереди принимаем душ, делаем макияж и укладку. Но как только дело доходит до гардероба, Фрэнки забывает все обиды.

– Анна, у нас не самый лучший период, – говорит она. – Но нам нужно выбрать одежду вместе. Все вещи должны сочетаться по цвету и стилю. И еще. Ты одолжишь мне те длинные серебряные сережки?

– Хорошо, – соглашаюсь я и готовлюсь в очередной раз стать участницей шоу «Минутка моды с Фрэнки Перино». Я точно знаю, что она не станет мстить и не изуродует меня, ведь плохо подобранная одежда выставит ее в невыгодном свете. Это успокаивает.

Мы решаем нарядиться в черное и дополнить образ розовыми и серебристыми аксессуарами. Точнее, это Фрэнки решает, а я просто улыбаюсь и киваю. Киваю. И улыбаюсь. Совсем скоро мы окажемся на концерте HP в пятом ряду, и все мелочи просто забудутся.

Фрэнки выбирает платье на бретелях, украшенное бисером на груди, повязывает на голову розовый шарфик и надевает мои серебряные сережки. Она выглядит просто потрясающе, как всегда.

Мне предлагается надеть черную мини-юбку и кофточку, повязать розовый шарф на пояс и дополнить наряд маленьким кулоном в форме сердца и подходящими сережками.

– Тебе нужна высокая прическа, – заявляет Фрэнки, оглядев меня с ног до головы. – Чтобы подчеркнуть плечи – они у тебя красивые.

Я делаю пучок и закрепляю его черными палочками для волос, оставляя пару прядей спереди.

– Идеально, – говорит подруга с искренней улыбкой. – А как я? Нормально выгляжу?

Она смотрит на себя в зеркало, проводит руками по животу, и на мгновение я вижу перед собой прежнюю Фрэнки, стеснительную и неуверенную. Я вздрагиваю, как от удара, и отвожу взгляд, чтобы не заключить ее в объятия и не начать извиняться. Ведь это ей следует просить прощения у меня.

– Фрэнк, ты прекрасно выглядишь, – отвечаю я, увлеченно разглядывая ее обувь. – Правда.

– Спасибо, Анна. Ты тоже. Слушай, у нас не получится пронести на концерт камеру. Может быть, сделаем пару кадров сейчас? Мы ведь и правда просто шикарно смотримся.