Дерзкий незнакомец - Хелен Диксон Страница 51

– Верно, – негромко согласился Саймон, поворачиваясь к ней.

Внутренне она вся дрожала, а когда он взял ее за руку, решила, что лучше умрет, чем даст ему понять, как себя чувствует. Он провел длинными, тонкими пальцами по ее щеке, другую руку положил ей на спину под свободно свисающий шлейф платья. Внезапно в ее душе мучительно всколыхнулось все, что она таила против него. Одних этих мыслей оказалось достаточно, чтобы ранить ее. Он приблизил губы к ее рту. Она ощутила теплое дыхание и невольно захотела, чтобы он ее поцеловал. Боже помоги, очень сильно захотела! Мысленно она обзывала себя дурой, проклинала его за то, что с ней делает, а себя за безволие, не позволяющее даже отвернуться.

Когда он раздвинул ее губы своими, сердце у нее в груди заколотилось как сумасшедшее. Он пробовал ее на вкус и позволял ей пробовать себя. Чувствуя на себе взгляды гостей, Кристина недоумевала, как простой поцелуй может подарить столько наслаждения. Несмотря на это, Саймон не добился никакой ответной реакции. Она вообще даже не шевельнулась, стояла неподвижно и прямо, как статуя.

Первые минуты семейной жизни. Саймону меньше всего хотелось сопротивление со стороны жены. Он понимал: ее надо очаровать, чтобы потом наслаждаться радостями супружеского ложа. Поцелуй – это прелюдия ко многим восхитительным вещам. Воображение и воспоминания о занятии любовью безжалостно терзали Саймона с тех самых пор, как он покинул Кристину в подземелье Оукбриджа.

Как ни хотелось углубить поцелуй, позабыв о присутствующих, он напомнил себе, что он джентльмен, и заставил себя отстраниться от Кристины как раз в тот момент, как ее губы дрогнули и сделались более податливыми в ответ на его легкую, как перышко, ласку.

Они повернулись к гостям. Он прошептал ей на ухо:

– Идем! Все сгорают от нетерпения поздравить нас. Позже у нас будет много времени для поцелуев.

Кристина наконец смогла вздохнуть с облегчением. Подрагивающие губы еще ощущали жар поцелуя, и сердце не стало биться ровнее. Однако она сумела выдавить улыбку, когда к ним подошли Уильям и тетя.

Позднее, в особняке Селии, где был накрыт праздничный стол и молодожены должны были провести несколько дней до отъезда в Оукбридж вместе с Уильямом и Мирандой, Кристина принимала добрые пожелания гостей, чувствуя себя все более оскорбленной от расточаемых ее мужу похвал. Звучал смех и тосты, слышался звон бокалов. Она с негодованием осматривалась по сторонам. Они с Саймоном женаты всего несколько часов, а он уже успел завоевать расположение всех присутствующих. Кроме нее. Мысли о брачной ночи не выходили из головы, она испытывала огромное искушение удалиться на покой, сославшись на усталость, и притвориться, что сразу уснула.

Она не понимала, отчего перспектива лечь в постель с Саймоном Рокли вызывает такой ужас. Любая женщина с радостью поменялась бы с ней местами! С самого начала Кристина считала его очень красивым и обходительным мужчиной, и то, как он любил ее, даже в гневе, потрясло до глубины души.

Но брачная ночь означает полную отдачу во власть мужу, а ей этого не хотелось, несмотря даже на то, что подарила ему свою девственность. Как отдаться человеку, вынудившему ее на брак с ним?

Саймон наблюдал за молодой женой во время праздничного приема, мысли были заняты только ею. Говорила она очень мало и все время держалась в тени, будто надеясь, что он позабудет о ней. Неужели не понимает, что он подмечает малейшие детали? Никогда ни к какой другой женщине он не испытывал того, что к ней. Он вообще не мыслит без нее своей жизни. Ему хотелось, чтобы и она испытывала по отношению к нему схожие чувства. Но ее страхи и сомнения вкупе с недоверием очень стойкие, поэтому придется приложить немало усилий, чтобы их победить.

Когда торжества подошли к концу, гости разъехались, огонь в камине затушили и погасили лампы, Кристина ушла готовиться ко сну, оставив Саймона допивать бренди. Ему пришлось заставить себя оставаться на месте и ждать. Наконец он отставил стакан в сторону и встал.

Одна в спальне в ожидании мужа, Кристина твердо пообещала себе сегодня лишить его супружеских удовольствий. Он говорил об уважении в браке, и она решила, что ее уважение ему еще нужно заслужить. Поверх тонкой ночной сорочки она надела толстый бархатный халат, словно кольчугу перед битвой.

Саймон не заставил себя долго ждать. Вошел без стука и плотно закрыл за собой дверь. Он не рассчитывал найти Кристину в постели, ожидающей его. Так и случилось. Она сидела в большом кресле у камина с ничего не выражающим лицом.

Он медленно приблизился, любуясь тем, как красиво свет свечей освещает ее фигуру. Длинные светлые волосы беспорядочно рассыпались по хрупким плечам, превратив ее в поистине неземное создание. Он скользнул по ней ласкающим взглядом. Она покраснела так густо, что щеки сделались почти одного цвета с халатом.

Саймон остановился перед ней, сверху вниз глядя в ее лицо, обращенное к нему.

– Рад видеть, что ты еще не спишь.

– Честно признаться, эта мысль приходила мне в голову.

Лицо его посуровело.

– Что же тебя остановило?

Кристина посмотрела на него, уперев руки в бока, точно ангел мщения, зная, что излишне провоцирует этого гордого мужчину, но ей не было до этого дела.

– Я лишь хотела сказать, что не пущу тебя в мою постель, подыщи другое место для сна.

– Понимаю. И как, по-твоему, мы начнем совместную жизнь, если будем спать порознь?

– Ты пока не завоевал моего уважения.

– Я это сделаю, – пообещал он, обнимая ее и прижимая к груди, – но ты теперь моя жена. И я не потерплю разговоров о том, что наш брак не консуммирован.

– Никому это и в голову не придет. В свете произошедшего я бы предпочла, чтобы наш брак оставался чисто формальным до тех пор, пока не научимся лучше понимать чувства друг друга. – Она взглянула на него. Он тоже смотрел на нее с загадочным выражением в глазах.

– У нас будет ребенок, Кристина. Какое еще понимание тебе требуется, чтобы начать супружескую жизнь? Вот что я тебе скажу. Если бы я не хотел на тебе жениться, никакая сила на свете не заставила бы меня это сделать. Я предпочел бы сгнить в тюрьме. Когда ты сообщила о своем положении, я говорил с тобой в гневе, обвинил в ужасных вещах и лишил себя того, что было мне желаннее всего. Назови это моей треклятой гордостью, ведь в действительности я хотел причинить тебе боль и отомстить за то, в чем ты не виновата. На деле отмщенной оказалась ты. Поэтому хватит играть в игры, из которых мне не выйти победителем. Я получу то, что мне причитается.

– А если я откажусь?

– В мои намерения не входит брать тебя силой, не таких отношений я ищу, но и монаха из себя изображать не собираюсь. Не стану жить под одной крышей с тобой, не вкусив радости близости. Едва ли ты сочтешь, что я плохо исполняю обязанности мужа. Я с радостью готов доставить тебе и себе удовольствие.

«Обязанности», – с горечью подумала Кристина. Вот что значили для него испытанная ею страсть, восхитительные ощущения, пробудившиеся в ней и доставившие незабываемое наслаждение, когда они занимались любовью.