Красивая ошибка - Лена Вечер Страница 51

А завтра будет утро и кофе, который я так люблю. Горячий дымящий кофе, согревающий душу. Я буду дуть на него и смаковать, наслаждаясь ароматом. Терпкий аромат. Аромат грусти и одиночества. Аромат силы и свободы. А завтра всё пройдет. Всё остынет, растворится, улетит.

Я засыпаю под звук дождя в нашем огромном, но ставшим таким холодным доме. Я уже была почти уверена, что Андрей ушёл — ушёл навсегда, просто исчезнув из моей жизни, ничего толком не объяснив. Может он просто меня бросил и всю эту историю придумал, чтобы не объясняться? Сколько прошло времени я не знаю, сбилась считать дни, проведенные без него. Настенные часы монотонным тиканьем отбивали секунды и минуты, этот звук меня успокаивал. Пытаюсь отвлечься от мыслей, которые как змеи лезут в голову, но у меня не получается. Значит буду считать: раз-два, три-четыре, также как и часы.

Неожиданно слышу шорох в коридоре. Становится страшно. Кто-то пытается открыть дверь. Если это люди Геннадия, что тогда? Я одна, а они пришли искать Андрея. В замочной скважине поворачиваются ключи. А может мне показалось и это дождь, который никак не закончится? Но нет, кто-то настойчиво и уверенно поворачивает ключами, пока дверь не открывается. Я забираюсь поглубже в кровать и натягиваю простынь до подбородка.

— Кто здесь?! — кричу в тишину и включаю ночник, который окутывает комнату мягким золотистым светом, а коридор кажется черной дырой. Я уже начинаю жалеть, что не спряталась, а выдала свое присутствие.

— Милая, это я, — из глубины доносится до боли знакомый голос и Андрей заходит в спальню, а вместе с ним ночная свежесть. В куртке и грубых ботинках, волосы, мокрые от дождя, волнами спадают на лоб.

— Андрей? — я не верю своим ушам и глазам.

— Да, это я, кошечка, — он крепко заключает меня в объятья. Скидывает куртку и сапоги на пол и снова прижимается ко мне. Я, в лёгкой полупрозрачной сорочке, чувствую, как он с жадностью вдыхает меня. По телу пробегает мелкая дрожь и возбуждение окутывает меня своей волной.

— Андрей, где ты был всё это время? — вырывается у меня. И это всего лишь крупинка из того, что у меня накопилось в душе за этот период.

— Я тебе всё расскажу, — он берёт меня за подбородок и смотрит в глаза. Его взгляд усталый, но радостный. — Как ты?

— Я… я плохо, — отпускаю глаза и чувствую, как дрожат руки. Слёзы царапают веки, я пытаюсь их сдерживать, но они предательски подкатывают к глазам и выливаются тонкими ручейками. Андрей берёт мои ладони в свои и нежно целует в губы. Так, как было в первый раз. Ласково, но в то же время робко. Его губы, тёплые и бархатистые, кружат мне голову и опьяняют. Я не верю, что вновь это чувствую.

— Прости, прости, милая. Не плачь, — тихо шепчет он и целует хаотично моё заплаканное лицо. — Знаю, я поступил отвратительно, но я не мог иначе. Дела были слишком плохи, и я не мог вернуться.

— Я очень скучала по тебе. Думала, переживала, почему ты не давал о себе знать, пропал вот так бесследно? Что всё это значит, Андрей?

— Это значит, что у меня не было другого выбора. Я бы никогда тебя не оставил одну. — Его спокойствие меня злит. Внутри всё кипит и лава готова выплеснуть наружу. Мне хочется наброситься на него и вытрясти все ответы, но он гладит мои волосы, проводит большим пальцем по губам и весь гнев растворяется, как сахар на языке.

— К тебе кто-нибудь приходил в этот период? — продолжает он.

— Да, меня возле салона на днях остановил полицейский, некий Юрий Синицын, пытался о тебе разузнать, твоё местонахождение.

— И что ты ему сказала?

— Ничего особенного, как ты меня и предупреждал. Ты думаешь он от Геннадия? — я тру раскрасневшиеся глаза и взволнованно ему улыбаюсь.

— Возможно это он послал наводку на меня, больше некому. Ты правильно сделала, что ничего не рассказала о нас. Геннадий не знает о моём возвращении, никто не знает. На днях может он заглянет к нам в салон, так что готовься. Мы провернем задуманное, а потом уедем.

— Но куда, Андрей? — удивлённо скидываю брови и откидываю волосы назад.

— Далеко. Можем в Штаты, если хочешь. Алика, я правда не мог тебе звонить в этот период, а иначе меня могли бы выловить. Я был в Америке, у меня там квартира и мне нужно было переждать, пока всё успокоится. Полиция разыскивает меня, чтобы прикрыть бизнес. Я полагаю это люди Геннадия Бузаева, нам нужно поскорее взять компромат на него, чтобы всё закончить.

— Почему ты мне никогда не рассказывал про свой бизнес? Я была шокирована, когда узнала такие подробности от полицейского. Это… правда? — заикаясь, спрашиваю я, в надежде услышать отрицательный ответ.

— Я представлял, что скорее всего тебе всё рассказали, чтобы ты испугалась и раскололась. Да, кошечка и это правда, — тихо выдавливает он и проводит рукой по влажным растрёпанным волосам. — Я не могу уже без этого жить. Риск, экстрим — нужно мне как воздух, как вода и… деньги. Огромные деньги. Не рассказывал, потому что не считал нужным. Ты такой милый, нежный цветок, зачем тебе знать всю эту грязь? И да, наверное, я боялся тебя потерять.

— А сейчас не боишься потерять? — заглядываю в его глаза и пытаюсь понять, что всё это значит — мои переполненные чувства и его робкая улыбка.

— Боюсь. Поэтому хочу тебя забрать с собой. Мы заживем другую жизнь и нас никто не будет тревожить, — зелёно-голубые глаза светятся ослепительным блеском гладкой стали, и я хочу верить.

— Странно всё это, Андрей, — возражаю печальным голосом. Я запуталась в лабиринте из капканов, которые меня окружают. — Ты не хочешь меня терять, но делаешь всё, чтобы разрушить наши отношения. Ты пропадаешь, не звонишь, скрываешь от меня правду. Сколько ещё секретов мне предстоит узнать? Мне страшно, ведь так не должно быть, а для тебя это нормально?

— Алика, с моей работой нормальных отношений я думаю не будет. Ты либо это принимаешь, либо нет, — его улыбка гаснет, а лицо принимает серьёзное выражение.

— Я устала, честно. Может ты бросишь всё это и начнёшь жить как все нормальные люди?

— Понимаю, но и ты пойми меня, милая, я не могу бросить всё в один момент, что строилось годами. Я живу этим, дышу. Это моя жизнь и если ты со мной, то теперь и наша.

— Только ведь это нечестно. Из-за этого страдают другие люди, — мягко настаиваю я.

— Алика, это жизнь, а жизнь — игра. Кто-то побеждает, а кто-то проигрывает, а я привык только побеждать. А насчёт страдания… ты бы знала какие это люди. Такие как Геннадий Бузаев должны, обязаны страдать за всё проделанное, — Андрей хмурится и отводит взгляд в сторону.

— Всё скоро закончится, так ведь? — жалобно протягиваю я и утыкаюсь в его грудь, крепко обняв. Прикрываю глаза и чувствую вкус счастья. Пьянящий аромат любви. Забываю о времени и обо всём, что произошло. Только он и я. Сказка, которая никогда не заканчивается.

— Да, я тебе обещаю. В ближайшее время мы уедем. Будешь заниматься любимым делом. Ты говорила, что тебе нравятся танцы. Так вот, чем не вариант? — он гладит мои волосы, и я успокаиваюсь. Кажется, что после нашего расставания прошла вечность.