Станцуй со мной танго - Татьяна Абалова Страница 51

— На, держи, капитан! — Степан протянул позднему гостю сверток.

— Спасибо! Родина вас не забудет! — заговорщицки произнес Петр Ильич и отсалютовал на прощание.

— Служу Глашке и ее счастью! — отец торжественно приложил руку к груди.

— Ой, мама! — Глаша в восхищении смотрела на хрупкую орхидею, лежащую на белом шелке. Крышка от коробки все еще находилась в ее руках.

— Интересно, кто это тебе такие волшебные подарки делает? — с ревностью в голосе прошептала Анастасия Кирилловна и, спохватившись, убрала со стола пустую чашку и нетронутый кусок хлеба, словно те своим простецким видом могли испортить сказочное впечатление.

— Не знаю… — покачала головой Глафира и потрогала пальцем восковую нежность лепестка.

— Степа! Кто приходил-то?

— Курьер. А что? — откликнулся отец, остановив ласковый взгляд на зарумянившейся то ли от смущения, то ли от выпитого бульона дочери. Ни одна из женщин не обратила внимания на таинственный блеск глаз главы семейства Глазуновых и на прячущуюся под усами улыбку. Обе были поглощены экзотическим чудом.

— Смотри, что нашей Гладе прислали. Дорогой цветок, должно быть… Курьер не сказал, от кого подарок? Конвертика никакого не было?

— Нет, сунул вещи в руки, заставил расписаться и убежал.

— Мне кажется, это Дриз прислал, — задумчиво произнесла Глаша, отодвигая коробку в сторону. Она гнала от себя мысли, что подарок сделал Скворцов. Зачем тешиться пустыми надеждами? У него есть кому дарить цветы. Ольга ясно дала понять, что они пара. А вот Марк вполне мог выпендриться. Хотя бы в качестве извинения за вчерашнее поведение. Это в его стиле.

— Мам, пап, я пойду лягу. Что-то мне опять плохо.

Степан крепко обнял поднявшуюся из-за стола дочь и поцеловал в макушку.

— Все будет хорошо, девочка. Я обещаю.

* * *

Скворцов лежал на диване и напряженно вслушивался в тишину. За дверью ни шума лифта, ни шагов соседей. Леонид ждал Петра Ивановича. Тот обещал заскочить и оставить красное платье, которое ожидаемо нашлось в Глашином шкафу.

Во влажной духоте цветочного магазина «Гудвин» хотелось скинуть с себя куртку, которая вдруг стала тяжелой и душной, поэтому Леня нисколько не удивился, когда перед ним появилась девушка в легком платье, где по льняному полотну были вышиты красные маки. Красный же фартук, из кармана которого торчали ножницы, довершал рабочую одежду флориста.

— Что вы хотели? — мягко поинтересовалась девушка, выведя Скворцова из раздумий. Видимо она не в первый раз задавала вопрос, поскольку румянец смущения на ее лице успел смешаться с красками негодования — оказалось, что Скворцов пялится на ее грудь.

— Ох, простите, — пробормотал он, поняв двузначность своего взгляда. — Меня заставил задуматься яркий цвет вашего рисунка. Маки такие красные…

Он поднес руку ко лбу, пытаясь остановить исчезающие видения, но кусочки недавнего сна уносились со скоростью ветра, обрывающего пожелтевшие листья.

— Простите, — еще раз сказал Леонид, осознавая всю безуспешность погони за призраками. — Мне нужен букет для девушки. Красивой и нежной.

— Голландские розы? — работница магазина показала на крупные бархатистые бутоны. — Красные или розовые?

И вновь красный цвет заставил Скворцова выбыть из реальности. Красный… красный… красный…

Он даже неосознанно протянул руку, но отдернул, так и не дотронувшись до стебля горделивого цветка.

— Разве нежность может быть с шипами?

Уже выйдя с покупкой на свежий воздух, набрав его полные легкие, Леонид вдруг закашлялся: красный глаз светофора вынудил ускользающие воспоминания вернуться и проявиться в полной силе.

«Платье! Во сне на ней было красное платье!»

Добежав до машины, Скворцов бросил коробку с орхидеей на соседнее сиденье, достал телефон и принялся листать присланные Дризом фотографии.

«Якутка! Глашка — та самая якутка!» Мобильник выпал из пальцев, скользнул куда-то вниз, но Леонид ничего не видел. Разверзнись сейчас земля под машиной, смой ее гигантская волна, он и тогда сидел бы с отсутствующим взглядом, настолько его поразило открытие. Теперь он точно знал, с кем целовался той ночью в кафе.

— Петр Иванович, принесите мне ее красное платье.

Глава охраны даже не стал спрашивать, зачем тайком выносить из дома сотрудницы одежду. Причем не первую попавшуюся, по которой можно определить размер, желая сделать девушке сюрприз, купив ей дорогую шубку, а конкретную вещь — красное, мягкое на ощупь платье.

— Если нужно, привлеките на нашу сторону отца Глазуновой. Он офицер в отставке и при правильно поставленной задаче не откажет в помощи. Пообещайте ему, что в конечном итоге все будет зависеть от его дочери. Никакого давления. Ее выбор станет для меня законом.

Звонок в дверь выдернул из воспоминаний.

— Загранпаспорт я оставлю себе, — Петр Иванович вытащил из пакета документы и переложил в свой карман. — Завтра с утра сдам в посольство.

— Сколько дней потребуется для получения визы?

— Минимум пять. Придется заплатить.

— Платите. А что с Азербайджаном?

— Безвизовый режим.

— Забронируйте два билета на самолет и номер на мое имя в гостинице.

— Двойной?

Скворцов немного подумал.

— Да. С огромной супружеской кроватью.

Как только за главой охраны закрылись дверцы лифта, Скворцов вытащил красное платье из пакета. Помял его в руках и, прижимая к лицу, с наслаждением вдохнул сохранившийся аромат духов.

— У Глашки своя компашка…

Выдвинув полку комода, положил платье рядом с мобильником Глазуновой, который тоже оставил у себя. Он вернет его хозяйке, но не сейчас. Так нужно.

Налив виски, покрутил стакан на гладкой столешнице, вслушиваясь в приятное позвякивание кубиков льда. Отпил большой глоток и, отставив напиток в сторону, набрал номер телефона бывшей жены.

— Привет. Хочешь смотаться в Азербайджан на недельку?

На той стороне задержали дыхание.

— Да.

— Собирай шмотки. Самолет в понедельник поздно вечером.