Самозванка - Бренда Джойс Страница 50

В библиотеке воцарилось мертвое молчание. Графиня закрыла лицо руками и стала всхлипывать. По лицу Виолетты потекли слезы, которые она не стала утирать. Ясно было одно: Джон будет здоров, если случится чудо.

Граф обнял свою супругу. Графиня рыдала, спрятав лицо на груди мужа.

Виолетта поймала на себе взгляд Блэйка, полный горьких обвинений. Не в силах вынести незаслуженного упрека, она выбежала из библиотеки.

Два дня спустя Блэйк сидел возле кровати Джона. Сквозь распахнутое окно спальни в комнату струились яркие солнечные лучи. Доктор Браман с двумя ассистентами оперировал Джона всю ночь. Вечером того же дня молодого человека перевезли в Хардинг-Хаус. Время от времени Джон просыпался, но никого не узнавал.

Блэйк не отходил от брата. Он пристально всматривался в лицо Джона. Даже сквозь двухдневную щетину проступала безжизненная бледность. Блэйк почти не сомневался в том, что Джон полностью преодолеет свой недуг. Всем сердцем он желал брату выздоровления.

Время от времени молодой лорд вспоминал о Виолетте, и всякий раз на него накатывала волна злобы и раздражения.

Дверь в спальню Джона тихонько отворилась, и в комнату скользнула Катарина. Она устроилась на кровати в ногах больного. Едва улыбнувшись Блэйку, девушка погрузилась в созерцание Джона.

Катарина выглядела очень уставшей. Под глазами ее лежали темные тени, спутники тревоги и недосыпания. Она не покинула Хардинг-Хаус и упорно несла вахту возле Джона наравне с его родными. Блэйк вспомнил, что Катарину поселили в одной из комнат для гостей на третьем этаже.

— Пару часов назад он открыл глаза и посмотрел на меня, — тихо сообщил Блэйк девушке. В кладбищенской тишине спальни голос его прозвучал неожиданно громко.

— Он узнал тебя?

— Надеюсь, но не уверен. Он смотрел мне в глаза не более минуты.

На глаза Катарины навернулись слезы, она поднесла руку Джона к губам и поцеловала ее. Потом она положила безжизненную кисть себе на колено и замерла. Блэйк в сотый раз принялся внушать себе, что Джон непременно выздоровеет. У него просто нет другого выхода. Он наклонился и запечатлел на лбу Джона, чуть ниже края повязки, поцелуй. Блэйк прикасался к брату нежно, как к маленькому ребенку.

Джон вздохнул. Катарина и Блэйк напряглись.

Джон приподнял веки и устремил взгляд на Катарину. Неожиданно он улыбнулся.

— Привет, — раздался голос Джона. — Это просто возмутительно, что юная леди находится в спальне джентльмена, более того — прямо у него в постели.

Слова слетали с его уст небрежно, словно он выходил из состояния тяжелого похмелья.

Катарина прижала руки к груди, слезы закапали прямо ей на подол.

— Не означает ли твое появление в моей спальне, что я должен поступить как порядочный джентльмен?

Из глаз Катарины безостановочно текли слезы. Даже у Блэйка глаза стали влажными. Джон с удивлением взглянул на брата:

— Что это вы вздумали реветь вдвоем? — Улыбка его внезапно потухла. — Я что, пьян? Я чувствую себя как после хорошей попойки. Что происходит?

— Тебе ввели большую дозу морфия, ты и должен так себя чувствовать, — утешил брата Блэйк.

— Морфия? — переспросил Джон. — У меня такое ощущение, словно я плаваю. Я вижу кровать, но совершенно ее не чувствую.

— Не волнуйся. Скажи лучше, ты хорошо помнишь, что случилось?

Джон беспомощно переводил взгляд с Катарины на брата и обратно.

— Боже милостивый! Да ведь… перила второго этажа рухнули, и мы с Фрэдом полетели вниз, в вестибюль!

— Да, — подтвердил Блэйк, — так оно и было на самом деле. Стэнхоуп скончался. Твое счастье, Джон, что ты остался в живых. Ты ударился головой, поэтому-то она и забинтована. Но ты также ударился позвоночником, и тебе делали операцию.

— У меня сломана спина? — Джон был потрясен.

— Не унывай. Ты уже на пути к выздоровлению. — Блэйк светился счастьем.

— Вы что… хотите сказать, что сломанная спина это ерунда? — Джон с удивлением посмотрел на брата и подругу.

— Нет, конечно, период выздоровления будут долгим и тяжелым, — серьезно ответил Блэйк.

Джон смотрел теперь только на брата. В глазах его была тоска.

— Джон, скажи лучше, как ты себя чувствуешь? — стараясь быть беззаботной, спросила Катарина и тут же вскрикнула, потому что Джон крепко, как тисками, сжал ее руку.

— Джон?

Лицо брата показалось Блэйку лицом чужого, незнакомого человека.

— Головой я чувствую подушку, спиной я чувствую постель, но я вовсе не чувствую собственных ног.

Блэйк замер. Лицо Катарины покрылось смертельной бледностью.

— О Боже! — воскликнул Джон и отдернул руку. Он провел рукой по бедрам. — О Боже! У меня есть ноги, но я их не чувствую! Я не могу двигать своими собственными ногами! Блэйк!

От ледяного холода каменного пола у Виолетты ныли колени. Два дня она провела в маленькой старинной церкви двенадцатого века в непрестанной молитве о полном выздоровлении Джона.

Виолетта была измучена и измождена молитвой. Накануне вечером, молясь, она даже заснула, не поднимаясь с колен. Она так окоченела, что боялась, что не сможет подняться.

Внезапно девушка осознала, что больше не молится. Перед ее глазами застыли образы Джона и Блэйка. Последний молча укорял ее в болезни брата. У Виолетты сосало под ложечкой. Последние ночи ее мучили кошмарные сны. Ей мерещилось, что она снова стала бездомной, голодной, одинокой. Во сне она умоляла Блэйка позволить ей сесть в его экипаж, но он немилосердно оставлял ее одну на улице. Это видение то угасало, то с новой силой вставало перед ее внутренним взором. Виолетта отмахнулась от безжалостного видения и с новой силой принялась молиться:

— Отче наш, Иже еси на небесех…

— Простите, может быть, вам нехорошо? — раздался из-за спины девушки приятный мужской голос.

Виолетта слегка повернула голову и увидела священника в темной рясе.

— Спасибо, святой отец, со мной все хорошо.

Слова Виолетты не соответствовали действительности. Она была слаба, измождена и едва не теряла сознание. Девушка была раздавлена чувством собственной вины.

— Так ли это? — усомнился священник. На нее с сочувствием смотрели глаза пожилого человека, знающего цену добру и злу. — Не желаете ли вы побеседовать со мной? Я знаю, что вы провели здесь весь вчерашний день и первой из прихожан ступили в церковь сегодня. Не могу ли я облегчить ваши страдания?

Старик помог девушке подняться.

— Мой знакомый болен. Я прошу Господа послать ему здоровье. Я умоляю Спасителя не дать ему умереть, — прошептала Виолетта, не в силах избавиться от воспоминаний о Блэйке и о том, что он мысленно винит в случившемся ее. — Я прошу у Господа чуда, я хочу, чтобы больной выздоровел.