Я люблю другого - Барбара Картленд Страница 50

— Рад слышать это.

Фенела пронесла блюдо с пирогом через кухню и поставила его затем в духовой шкаф.

— Ты знаешь, для меня это странно, — проговорила она. — Я никогда бы не поверила в то, что Саймон может с таким спокойствием воспринять случившееся с ним несчастье.

— Ты имеешь в виду его спокойное отношение к своей слепоте? — уточнил Николас.

— Спокойствие — это не то слово, — сказала Фенела, с легким стуком закрывая дверцу духовки. — Я полагаю, что к его нынешнему поведению больше подошло бы слово «мужество», а может быть, и что-то большее. Я бы сказала, — продолжала Фенела, — что это особый тип сверхщепетильного мужества, которое заставляет его вести себя сейчас так, чтобы ни единый человек не мог испытывать к нему чувства жалости. Он даже превращает свою беспомощность в предмет для шуток.

— Ну, твой отец никогда не страдал от недостатка смелости.

— Нет, правда; все-таки раньше его никогда особо не беспокоило то, что о нем могут подумать люди; он всегда делал исключительно то, что сам считал нужным. А вот теперь я могу легко догадаться, о чем он думает, — он все время боится, что его слепота вызывает у людей замешательство, и поэтому пытается облегчить им общение с собой.

— У меня есть кое-какие новости о другом члене твоей семьи, — волнуясь, проговорил Ник.

— О Реймонде? — быстро спросила Фенела; у нее в голове моментально мелькнула мысль о том, что ее брат в опасности или ранен.

— Да нет, у меня хорошие новости, но не о Реймонде, — ответил Николас. — Вот, взгляни на это.

Он вытащил из своего кармана номер газеты «Дейли скетч». Заголовок на первой полосе гласил:

УЦЕЛЕВШИЕ С ТОРПЕДИРОВАННОГО

И ЗАТОНУВШЕГО КОРАБЛЯ НАХОДЯТСЯ

В БЕЗОПАСНОСТИ В ОДНОМ ИЗ ПОРТОВ

НА ВОСТОЧНОМ ПОБЕРЕЖЬЕ АНГЛИИ.

Николас указал пальцем место немного ниже заголовка и затем прочел: «Среди тех, кто уцелел, проведя в море в шлюпке шесть суток, были: Кей Прентис, кинозвезда Голливуда и дочь знаменитого художника Саймона Прентиса».

— Кей! — воскликнула Фенела. — Так она дома! Ах, как бы нам сейчас же связаться с ней?

Николас перевернул газетную страницу и показал Фенеле то место на последней странице, где было приведено окончание этой заметки.

— Вот, смотри, — проговорил он. — «Мисс Кей Прентис, у которой мы прошлым вечером взяли интервью в отеле „Савой“, отметила героизм моряков, которые управляли кораблем, и сказала…»

Фенела отложила газету в сторону.

— Так Кей в «Савое». Ах, давай позвоним туда. Правда, не знаю, может быть, она уже вернулась домой. Какой ужас она, наверное, испытала, когда в их корабль попала торпеда!

— Так я позвоню ей от твоего имени? — спросил Николас.

— Да, пожалуйста, — ответила Фенела. — А я немедленно сообщу эту новость отцу и My.

Она взяла газету и выбежала из комнаты, не дожидаясь своего мужа, который не мог передвигаться так быстро.

Саймон, так же как и My, пришел в волнение, когда Фенела прочитала им заметку в газете; и когда наконец они дозвонились до Кей в отеле «Савой», то всей семьей собрались у телефона, и каждый в нетерпении ждал своей очереди, чтобы поговорить с ней.

— Почему же ты не дала нам знать, что собираешься вернуться домой? — спросила Фенела.

— Это длинная история, — ответила Кей, — но когда увижусь с вами, то обязательно обо всем расскажу. Могу я приехать и остановиться у вас?

— Ну конечно же. А когда ты приедешь, сегодня?

— Нет, а приеду завтра, — пообещала Кей. — Сначала мне необходимо приобрести хоть что-нибудь из одежды. Я прибыла в Англию в одной ночной сорочке, да еще у меня уцелели пара брюк и шуба. Это все, что мне удалось прихватить до того, как нам пришлось покинуть корабль.

— Ах, Кей, какой ужас! Ты очень испугалась?

— Я была повергнута в полнейший шок, хотя следует сказать, что все происходящее тогда с нами казалось совершенно нереальным, эпизодом из очень плохой пьесы, которая будет продолжаться и продолжаться нескончаемо. Но я все расскажу тебе подробнее, дорогая. Я буду у вас завтра, так что встречайте меня на железнодорожной станции.

— Обязательно встретим, — пообещала Фенела. Она положила трубку на рычаг и повернулась к членам своего семейства:

— Представляете себе, ведь мы не виделись с Кей уже восемь лет. У нас так много накопилось, что сказать друг другу, что я и не знаю, с чего мы начнем наши воспоминания.

Тетя Джулия, которая присоединилась ко всей группе, окружавшей телефон, проговорила в сомнении:

— Если сюда приедет ваша сестра, то, по-видимому, вы попросите меня уехать. Я ведь знаю, как мало комнат в вашем доме.

Фенела, которая уже успела подумать об этом и решила, что так для них было бы удобнее всего, собралась сердечно поблагодарить тетю Джулию за ее предложение, как вдруг Саймон опередил ее.

— Безусловно, вы никуда не поедете, — проговорил он. — Вы обязательно должны остаться у нас. Кроме того, это ведь единственный случай для вас увидеть всю нашу семью в сборе.

— Ну, если вы вполне уверены, что я могу остаться, — проговорила тетя Джулия, очевидно опасаясь, что окажется им в тягость.

My порывисто бросилась к ней и взяла ее под руку.

— Мы ни за что не позволим вам уехать, — проговорила она с открытым радушием. — Пожалуйста, не уезжайте, тетя Джулия.

— Хорошо, тогда я остаюсь, — сказала Джулия Мак-Клелланд.

Фенела уловила в ее тоне нотки облегчения и радости.

«Ладно, придумаем что-нибудь, — решила она про себя. — Слава богу, детская сейчас пустует, а сами дети в Уэтерби-Корт».

И только после того, как они все разбрелись по разным комнатам, обсуждая, как все устроится в будущем, и она осталась наедине с Николасом, Фенела начала обдумывать, как же им расселиться в доме.

— Я все думаю, нет ли у тебя кого-нибудь на примете, кто мог бы приехать сюда и помочь мне по хозяйству? — обратилась она к своему мужу.

— Я обязательно подыщу кого-нибудь, — пообещал он ей. — Мне не хотелось бы, чтобы вся работа по хозяйству свалилась на твои плечи. — А затем добавил: — У меня появилась надежда, что ты все-таки вернешься домой.

— Домой? — удивилась Фенела, в первое мгновение не осознав, что он ведь имеет в виду Уэтерби-Корт. — Ну, пока еще нет никаких признаков, что я смогу это сделать, правда?

— Ты уже предлагала отцу переехать к нам?

Фенела отрицательно покачала головой.

— Прости меня, Николас, я даже не осмелилась заговорить с ним об этом. Видишь ли, ему нравится оставаться тут, потому что здесь ему все знакомо вокруг. Это на самом деле нечто сверхъестественное — то, что он умудряется самостоятельно ходить по комнатам, спускаться и подниматься по лестницам. Он никогда не сможет чувствовать себя так свободно в твоем огромном доме, который к тому же совершенно незнаком ему.