Розетта - Барбара Эвинг Страница 50

Рано утром на следующий день на Саут-Молтон-стрит пришло письмо, в котором Розу приглашали на небольшой обед на Беркли-стрит. Фэллоны и Торренсы ожидали гостя, который пожелал, чтобы на обеде присутствовала Роза. Так было написано в загадочном письме, подписанном Энн.

Роза была в ярости.

— Никогда! Никогда, ни за что! Я съехала с Уимпоул-стрит. В один прекрасный день я ушла. А они продолжают преследовать меня. Зачем? Они хотят меня видеть не больше, чем я их. — Она была права: снова Джордж Фэллон вынужден был просить о чем-то Розу, чтобы выиграть в другом. — Никогда! Я с ним никогда больше не буду разговаривать. После таких ужасных, непростительных вещей, которые я от него выслушала. Я такого не потерплю! — Вспомнив его отвратительные речи, Роза стала пунцовой. — По крайней мере, теперь мне не придется быть свидетельницей страданий Долли. Поскольку я не поеду!

— Но ведь важно увидеть Долли, — мягко заметила Фанни, — и, возможно, поглядеть, что можно сделать. А вдруг сейчас ей уже не так плохо?

— Возможно. — Роза подумала о словах Джорджа: «…твоя невинная маленькая Долли провела на удивление много времени за изучением книжек лорда Торренса, многие из которых… скажем так… весьма необычны». — Я даже боюсь представить, что он сделал с Долли. — Ее глаза вспыхнули. — Я иногда думаю, что этот человек — какой-то дьявол во плоти! Его поведение по отношению ко мне просто возмутительно! Он говорил мне кошмарные вещи.

— Роза! — Роза с удивлением повернулась к Фанни. Ее поразил тон кузины, ее смеющиеся глаза. — Ты должна понять, дорогая Роза, что все это очень не похоже на приход в Уэнтуотере! Я могу распространяться о тайнах англиканской церкви, но моя жизнь в целом лишена подобных необычных событий, как ты рассказываешь. Мне хотелось бы хотя бы взглянуть на все это со стороны.

Роза какое-то мгновение молчала, снова вспоминая разговор с Джорджем. Она опять почувствовала, что краснеет. Роза сказала, словно бы обращаясь к самой себе:

— Пускай не думает, что я боюсь его! Я не позволю себя запугать такому отвратительному человеку! — Она повернулась к Фанни. — Ты знаешь, что он угрожал упечь меня в сумасшедший дом? Но, — она покачала головой, — я знаю Джорджа. Ему нужно было как-то отомстить за то, что я узнала в Париже. Возможно, теперь мы квиты. — Фанни ждала. Наконец Роза, усмехнувшись, продолжила: — Ну, тогда мы поедем вместе, если ты хочешь.

Роза увидела, что Фанни нравится подобная перспектива. Внезапно Роза сказала с чувством:

— Я так рада, что ты здесь, Фанни.

Раздумывая, что бы надеть («Уж если мы решили сделать это, мы сделаем это стильно!» — настаивала Роза), они снова принялись обсуждать мисс Констанцию Горди. Роза сказала:

— Я помню ее с детства. Она была писательницей, и мне казалось, что она ест книжки, так она их любила!

— Она выглядит такой почтенной женщиной в черной одежде и белой шляпке, но ты видела ее книжки? — спросила Фанни. — Много неблагопристойных, если можно так выразиться, книг! У нее есть Томас Пейн и все новые поэты. Два экземпляра «Лирических баллад» мистера Кольриджа и мистера Вордсворта и все новые романы, философия и политика, Мери Уоллстоункрафт, книги, которые многие люди… я думаю, Гораций тоже… посчитали бы бесстыдными.

— Он еще больше удивится, поскольку я полагаю, что мисс Горди знакома с мистером Кольриджем и мистером Пейном. Она путешествовала в такие места, которые мы и вообразить не можем.

— Вероятно, у нее необычное прошлое!

— Пожилые джентльмены сказали мне, что ее жених умер… в море, наверное, точно не знаю. Они сказали, что это очень печальная история. Давай попросим, чтобы она выпила с нами чаю, прежде чем мы отправимся, — так мы отблагодарим ее за ее доброту.

Мисс Горди в накрахмаленной шляпке поднялась по ступенькам и принесла конфеты. Она развлекала девушек историями о братьях-моряках, путешествиях и море.

— Вы писали книги?

— Очерки по большей части. О путешествиях.

— Как вам повезло, — восхищенно промолвила Фанни. — Вы такая смелая! Какая у вас была удивительная жизнь!

— Надеюсь, что она еще не закончилась! — заметила мисс Горди весело. — Действительно, мне очень повезло… во многом. — Воцарилась тишина. Все молчали; из окна доносился уличный шум. Девушки не осмелились спросить о женихе. Хотя ее голос не дрожал, когда они продолжили разговор, мисс Горди задумчиво перемешивала листочки чая в чашке. Вскоре она горячо поблагодарила кузин за угощение, попрощалась и удалилась.

— Как ты думаешь, сколько ей лет? — тихо спросила Роза, но они не могли угадать.

Теперь, когда Джордж Фэллон заполучил дом на Беркли-сквер, «небольшим» обед уже трудно было назвать. Внутри дом довольно странным образом стал походить на дворец: строгая отделка исчезла, дом украсили так, словно Джордж был принцем Уэльским в Карлтон-хаузе — багрово-золотые комнаты, где с потолков свисала ткань, превращая их в подобие римских палаток; восточные орнаменты, греческие колонны, которые, по всей видимости, были данью вкусу вдовствующей виконтессы. А в центре вестибюля, где его невозможно было не заметить, располагался очень большой портрет виконта Гокрогера, Гарри Фэллона. Роза удивленно уставилась на картину. Она поняла, что это увеличенная и улучшенная копия того портрета, который она прожгла сигарой. Это действительно был Гарри, но Гарри в образе молодого бога. В отдалении маячили крылатые колесницы, которые приближались к нему (чтобы забрать в лучшее место?), а голубой цвет его формы и золото галунов блистали. Лицо Гарри тоже блистало. Он смотрел вдаль, на свое Высокое Предназначение, с таким энтузиазмом, что можно было подумать, будто он глядит на «Клуб святых небес» или картежные столы в парке Сент-Джеймс. Под картиной на специальной подставке располагались медали Гарри, полученные им за сражение на Ниле (присмотревшись, Роза заметила, что к старым медалям добавили парочку новых).