И всё-таки я люблю тебя! Том 1 - Елена Харькова Страница 50

– Ну, Вер, ты, прям, поэтесса. Писательница, мля, Агата Кристя! – закатила глаза Райка. – Ты, слышь, немедленно прекрати хандрить. Ветка она, понимаешь! Душу её, видите ли, подпалили! Тьфу! Большей глупости никогда не слыхала! Чего ты нюни распустила? Ну подумаешь, телеса её все увидели! Ну и что? Слава богу, тебе есть чем похвастаться. Были бы у других такие же ляжки да сиськи, они бы каждый день голяком по коридору бегали. А то, что ещё и мужик с тобой был, так этим вообще гордиться надо. Он же не забулдыга какой, а сам Владимир Кузьмич! Приличный человек, большой начальник! Да наших баб от зависти всех перекорёжило, вот они и обозвали тебя, чтоб не так обидно им было. Так что, коряга ты моя горелая, хватит ныть. Вылезай из своей норы, пойдём погуляем. Да Ритуську свою переодень. Нечего над ребёнком издеваться.

– Никуда я не пойду. Отстань. И что ты со мной возишься? Я же твой сарай сожгла. Неужели тебе не обидно?

– Если бы ты мне попалась вчера под горячую руку, честно скажу, я бы тебя придушила! Но сегодня я звонила Владимиру Кузьмичу, и он обещал мне сарай заново построить. Да не деревянный, а из кирпича! Прикинь! А ещё и свет, и отопление туда проведёт! Так что больше мы с тобой не будем там задницы зимой в темноте морозить. Представляешь?! Он строителей уже в понедельник пришлёт. Я же говорила, что он золото, а не мужик! Эх, а я тебе его уступила! Ты мне должна быть за это по гроб благодарна. А ты даже спасибо не сказала.

– Спасибо, – выдавила из себя Верка, хотя особой радости от общения с Владимиром Кузьмичом не испытывала.

– Кстати, чего я хотела тебе сказать-то, – хлопнула себя по ляжкам Райка, – ты Кузьмичу очень понравилась. Он сказал, что любит таких, как ты, – скромных молчаливых женщин. В общем, так: сарай он обещал за три дня отстроить. Так что в четверг вы с ним будете справлять там новоселье. Подумай, что ты туда из еды понесёшь.

– В сарай я больше не пойду, – отрезала Верка. – Хватит. И так опозорилась, до смерти не отмыться. Если он хочет быть со мной, что ж, я согласна. Но пусть тогда соберёт свои вещи и переезжает жить ко мне.

Райка чуть не упала со стула от смеха.

– Кузьмич… сюда… в барак? Ой, я не могу! Ну ты, ёкарный мамай, и сказанула! Да у него квартира метров семьдесят квадратных, если не больше! А ты хочешь, чтобы он в твою конуру перебрался?!

– Хорошо, тогда пусть он меня к себе в квартиру забирает, – спокойно ответила Вера.

– Ты чё, офигела? А куда он жену денет? – выпучила глаза Райка.

– Жену?!! У него есть жена?

– Ну да. А ты что, губу раскатала замуж за него выскочить? Закатай обратно. Да если бы он был холостой, я бы тебе его ни в жисть не отдала. Я бы сама его захомутала.

– Но зачем же он тогда в сарай ходит?!!

– А затем! Жена его вечно хворая, постоянно жалуется: то у неё, ёкарный мамай, живот болит, то сердце колет, то ей нельзя… А по-моему, она просто на голову больная. Её болезнь называется «идиотизмус обыкновениус». Да-да! Она обыкновенная идиотка. Отказывать такому мужику! Это ж надо быть полной дурой! Пока она кочевряжится, её муж на стороне с другими бабами тискается. Так она и вообще может без мужа остаться.

– Но так нельзя!

– И я говорю, что нельзя быть такой дурой.

– Да нет, я хочу сказать, что нельзя изменять. Это подло! Раз женился, значит, живи со своей женой, а по другим женщинам нечего шастать. И я не собираюсь в этом участвовать. Я не буду его любовницей. Это нехорошо.

Райка закатила глаза и шумно вздохнула.

– Ещё одна идиотка! Ей счастье само в руки плывёт, а она, ёкарный мамай, о морали думает! Да ты хоть понимаешь, дурочка, что за такого мужика надо цепляться руками, ногами да зубами. К нему надо присосаться как пиявка, чтобы другая, не дай бог, не оторвала! Он же в главке начальником работает! А это для тебя всё равно что пропуск в рай! Всё у тебя будет: и работа непыльная, и путёвки в санатории, и продуктовые наборы к празднику, и очередь на квартиру! Я, между прочим, сто двадцать третьей в очереди стою! Всё благодаря Кузьмичу. И работу он мне клёвую подобрал, и на юг в санаторий два раза ездила. Ну где ты ещё такое сокровище найдёшь?

– Что ж ты мне тогда это сокровище уступаешь?

– Ладно, скажу правду. Он сам попросил меня найти ему порядочную одинокую женщину. Он человек солидный, а я женщина известная в определённых кругах. До жены стали доходить о нас с ним слухи. Поэтому он хочет встречаться с женщиной, у которой хорошая репутация и у которой, кроме него, никого не будет. Поняла? А так бы я его тебе ни за что не отдала. Так что бери. Будешь, ёкарный мамай, всю жизнь меня благодарить!

– Нет, Рая, я так не могу. Грешно это! Нехорошо!

– О боже! Я её ещё, ёкарный мамай, и уговаривать должна! Да ты понимаешь, что это твой шанс вырваться из этого убожества? Это твой единственный шанс! Другого может и не быть! Ну как, согласна?

– Нет.

– Это твоё последнее слово? Может, ещё подумаешь?

– Я твёрдо решила. Ни с какой женщиной я своего мужчину делить не буду. Если у меня и будет когда-нибудь мужчина, то он будет только мой.

– Ну и дура! И будешь ты всю жизнь махать метлой на помойках да жить в этом сраном бараке. Ты ещё пожалеешь, что отказалась, да поздно будет!

Райка вскочила со стула и решительно вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. А Верка с угрюмым лицом отвернулась к окну и ещё долго-долго смотрела, как яростный ветер гнёт и ломает берёзу, одиноко стоящую возле их барака…