Признания новобрачного - Ванесса Келли Страница 50

Наконец леди Торнбери встала.

— Леди, давайте ненадолго покинем джентльменов — пусть насладятся портвейном.

Дамы встали. Процесс сопровождался громким шуршанием дорогих шелков и муслина. Краем глаза Джастин заметила, как Сирин что-то сказала Гриффину, который встал, чтобы отодвинуть ей стул. Ее муж засмеялся. Джастин поспешно отвела глаза, чувствуя, как все внутри бурлит от негодования. Трудно поверить, но она ревнует Гриффина к своей кузине!

— Это только для вида, — шепнул ей Эйдан, отодвигая ее стул.

Она уставилась на бравого капитана, не в силах собраться с мыслями.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду флирт моего кузена с твоей кузиной. Он так ведет себя лишь потому, что чувствует себя некомфортно. Насколько я могу судить, он уже готов с криком выбежать из дома на улицу, словно за ним гонятся полчища крыс.

— Если это так, он превосходный актер. Я бы сказала, что он наслаждается ее вниманием, — заметила Джастин.

Эйдан спокойно кивнул.

— Знаю, но внешность бывает обманчивой, и тебе это известно лучше, чем кому-нибудь другому.

Так оно и было, но Джастин была слишком взвинчена, чтобы сказать что-нибудь умное, поэтому она лишь благодарно улыбнулась Эйдану и последовала за другими дамами.

Проходя мимо мужа, она скользнула по нему взглядом, старательно изображая безразличие. Его взгляд, устремленный на нее, оказался напряженным и немного насмешливым. А когда она возмущенно вздернула подбородок, мужчина откровенно ухмыльнулся и поднял бокал с вином.

Негодяй.

Признав свое поражение — но только в этом раунде, — Джастин поспешила к двери.

Гриффин вытянул ноги, стараясь удобно устроиться в ограниченном пространстве своего городского экипажа. Он велел кучеру ехать кружным путем вокруг Джермин-стрит. Но и этого времени, по его подозрению, будет недостаточно, чтобы справиться с негодованием Джастин. Но если он дождется приезда домой, она спрячется в своей спальне, как делает это всякий раз, стоит ему приблизиться.

Он не винил ее, вспоминая свое поведение в брачную ночь. Но она застала его врасплох сначала вопросами о его родителях, а потом своей реакцией, которую можно было квалифицировать только как жалость. Он хотел от Джастин многого, и главное, уложить ее в постель, но жалость не числилась среди его приоритетов.

— Ты сегодня выглядела восхитительно, дорогая, — сказал он, — и прекрасно обошлась без глупой маленькой шапочки.

Скосив глаза, он увидел, что ее глаза прищурились, превратившись в щели, щеки порозовели от гнева. Гриффин подозревал, что она все же обладает чувством юмора, когда расслабляется и дает ему волю, но относительно своих головных уборов не понимает шуток, находясь в любом состоянии.

Ему хотелось напомнить ей, что он вовсе не злобный грубиян, желающий во что бы то ни стало причинить ей боль, — судя по всему, она считает его именно таким. И в этом ему некого винить, кроме себя, — никто его за язык не тянул, сам объявил во всеуслышание, что порочен, как его родственники. Гриффин никогда не стремился казаться другим — он таков, какой есть, — но его королевские родственники, во всяком случае, мужчины, действительно вызывающие отвращение аморальные субъекты.

Иногда Гриффин мог вести себя аморально, с кем не бывает. Но отвращения он не вызывал. По крайней мере, он на это надеялся. Всевозможные аристократические перегибы в поведении не только вредили бизнесу, но и вызывали у него инстинктивное противодействие. Чаще всего ему удавалось убедить себя, что детство и все с ним связанное остались в прошлом, но это было ложью. Годы, проведенные в Северном Йоркшире под надзором высокоморального дяди, оставили на нем свой отпечаток, и отрицать это бессмысленно. Гриффин был способен на многое, однако он никогда не причинял вреда женщинам и детям.

К сожалению, он никак не мог установить нормы общения с собственной женой. Возможно, он просто еще не привык к изменениям в их отношениях. Джастин, вероятно, чувствовала нечто похожее. Не напомнить ли ей об этом?

— Тебе не показалось странным встретиться с родственниками в роли моей жены, дорогая? — спросил он. — Ты, наверное, ощущала неловкость.

Джастин ухватилась за петлю на стенке экипажа, поскольку они как раз поворачивали за угол. Правда, в этом явно не было никакой необходимости, потому что она все время держалась прямо, как фонарный столб, и ни разу не покачнулась.

— Ты даже не представляешь какую, — пробормотала она.

Гриффин начат раздражаться. Он смирился с ее холодностью в гостиной леди Торнбери, ставшей особенно заметной после того, как джентльмены присоединились к дамам. Но там он предположил, что она разозлилась из-за поведения своей кузины. Леди Сирин, конечно, богата, красива и популярна в обществе, но она к тому же невыносимо вульгарна. Гриффин обычно ничего не имел против легкого флирта, и Сирин, по крайней мере, разговаривала с ним, а не воротила нос. Другие гости его избегали. Причиной тому была или нервозность — словно они ожидали, что он вот-вот извлечет из кармана колоду карт и начнет ее тасовать, или презрение — именно это чувство выказал дядя Джастин. Вечер был ужасным, ничего другого Гриффин от него и не ждал, но ситуация усугубилась тем, что его милая деликатная жена весь вечер метала в него глазами молнии. Похоже, замужество неблагоприятно сказалось на ее темпераменте.

Тем больше причин уложить наконец ее в постель. Сегодня же ночью, если получится. Ничто так не успокаивает нервы, как плотские утехи. В этом Гриффин был уверен.

— Твой разговор с дядей за ужином получился приятным? — вежливо спросил он. — Ты казалась очень увлеченной.

— Ты тоже был целиком поглощен беседой, — не выдержала Джастин. — Да и Сирин казалась чрезвычайно заинтересованной.

Так-так.

Вот, значит, в чем проблема. Оказывается, Джастин страдает от ревности. Но Гриффин не был идиотом и не надеялся, что его жену мотивируют теплые чувства к нему. Любой дурак был способен понять, что она и леди Сирин ненавидят друг друга. Ему, безусловно, хотелось верить, что Джастин испытывает к нему теплые чувства, а не только неистовое желание запустить ему в голову что-то тяжелое, но скорее всего ее поведение обусловлено духом соревнования, а не чем-то другим.

— Твоя кузина была очень приветлива, — сообщил он, — и выразила горячее желание видеть меня в своем доме в любой день и в любое время. Разумеется, приглашение относится и к тебе.

— Сомневаюсь, что Сирин хочет иметь какие-либо дела со мной, — натянуто проговорила Джастин. — Но ты можешь наносить ей визиты, когда пожелаешь.

Гриффин поморщился.

— Джастин, не будь глупой гусыней. Ты же не думаешь, что я отправлюсь в гости к твоей кузине без тебя. На кой черт мне это нужно?

— Мне показалось, что это очевидно по твоему поведению. Ну и ее поведению, конечно.

Это удивило и даже слегка обидело Гриффина, который считал свое поведение при сложившихся обстоятельствах более чем сдержанным.