Нежные признания - Элизабет Торнтон Страница 50

Только тетя Мария могла разрядить обстановку, перерастающую в неприятную сцену.

— Естественно, Родерик ходит туда, куда и его друзья, и это правильно. Я еще никогда не встречала мужчину, который бы не наделал глупостей в юности. Он перерастет это. — Она красноречиво посмотрела на Джеймса.

Тот понял намек и слегка наклонил голову.

— Верно, — сказал он. — Настоящие проблемы начнутся, когда Родерик станет интересоваться девушками.

— А кто сказал, что я ими не интересуюсь? — растягивая слова, произнес Родерик.

Испуганный вид Маргарет заставил всех тихо засмеяться.

Тут тетя Мария дипломатично перевела разговор с молодых людей и их глупостей на то, что они обсуждали ранее.

— Бедный мистер Денверс! Что побудило его встречаться в сарае для лодок? Должно быть, у него была встреча с кем-то из дома.

— Это сужает поиск до сотни подозреваемых, — сухо заметил Джеймс.

— Вздор! — ответила его тетка. — Он не знал всех людей в доме, верно? Нет, это был кто-то, кого он знал и кому доверял.

— Возможно, — сказал мистер Барнет, — этот его знакомый захотел одолжить денег, и когда мистер Денверс ему отказал, они поссорились, и тот убил его.

Джеймс взял кофейник и налил себе еще одну чашку кофе. Они постепенно продвигались к его собственной теории, но все еще были недостаточно близко. Его семья ничего не знала о Мадлен Мэйнард и ее дневнике и о том, что Денверс украл его, как он полагал. Хотя это не было предположением — он был в этом уверен, потому что выяснил, как все произошло: он задал несколько вопросов дворецкому и узнал, что, сразу после того, как они с Фэйт уехали на встречу Общества египтологов, к дому подошел молодой детектив и заявил, что полиция прочесывает территорию в поисках вора, который, по всей видимости, забежал в переулок и шмыгнул в соседний сад. По словам детектива, он обязан обыскать все владения. Дворецкому и слугам, в целях их же безопасности, было велено оставаться внизу, пока он завершит обыск. Они подчинились, предоставив обманщику возможность свободно передвигаться по дому.

А он был обманщиком. Как только Джеймс услышал от Бутчера этот рассказ, он сразу же сделал запрос в местный полицейский участок. Никого не посылали обыскивать дома на Беркли-сквер.

«Хитрый, хитрый Денверс, но не настолько, чтобы раскусить своего напарника»:

Обращенный лично к нему вопрос заставил его прервать размышления.

— Простите, — сказал он, глядя на тетку, — я не расслышал.

— Я предположила, что вы с Фэйт пойдете на похороны.

— На похороны? — Он посмотрел на Фэйт.

— Да, — ответила та на его немой вопрос. — Уверена, что моя подруга Лили захочет приехать. Я напишу ей сегодня и расскажу о случившемся.

— И я тоже пойду, — сказала тетя Мария. Она посмотрела на изумленные лица окружающих и пояснила: — Я держу деньги в банке мистера Денверса-старшего, поэтому мы немного знакомы, к тому же я встречалась с покойным мистером Денверсом на Актовом дне. — Она слегка пожала плечами. — Ладно, мне просто любопытно. Вы не думаете, что убийца тоже может быть там? Мы, пожилые дамы, должны получать удовольствие отовсюду, где только можем его найти.

— Разумно ли это? — спросил ее брат, который украдкой поглядывал на часы. — Убийцы не любят быть на виду.

— Я буду сама невинность. Кроме того, Джеймс с Родериком будут там. Они присмотрят за мной и Фэйт.

— Что? — Родерик снова отклонился назад на своем стуле, но он был так удивлен словами тетки, что качнулся вперед и чуть не потерял равновесие. — Но я почти не знал этого человека. Почему ты не пойдешь, отец?

Мистер Барнет решительно замотал головой.

— Зачем мне это? Нет, я уверен, что я там не нужен. — И чтобы исключить дальнейшие вопросы, он встал. — Посмотрите на часы. Я договорился встретиться в клубе с майором Хови и несколькими друзьями. Ему исполнилось шестьдесят лет, знаете ли, и мы приготовили для него роскошный праздник. — Затем он обратился к своей жене: — Не жди меня, дорогая. Я приду домой очень поздно.

— Жаль, — весело сказала тетя Мария. — А завтра вечером? Ты тоже будешь на встрече?

Это привело в замешательство мистера Барнета, но всего на пару секунд. Он щелкнул пальцами.

— Я почти забыл. Партия в карты. Простите. Не могу ее пропустить.

— Неважно, — ответила его сестра тем же веселым голосом. — Но ты пропустишь подарок, который я приготовила для всех вас. — Она обвела взглядом присутствующих. — До своего отъезда к Хенли я забронировала ложу в театре «Савой». Да, Гилберт и Салливан играют в «Микадо». Говорят, божественно. — Она тихо засмеялась. — Тебе понравится, Джеймс. Это здание полностью освещается электричеством.

Она дала им несколько секунд, чтобы обдумать ее слова, затем извинилась и вышла из-за стола.

— Нет, не уходи. Я хочу поговорить с тобой, Родерик, — сказал Джеймс.

Когда все вышли из оранжереи, он потянулся к серебряному портсигару, стоявшему на столе, но, открыв его, обнаружил, что тот пуст.

— Можешь пользоваться своими? — спросил он брата.

Родерик с любопытством посмотрел на него.

— Я не курю. От табака у меня начинается приступ астмы.

Это то, о чем Джеймс забыл. Со смешанным чувством вины и растерянности он произнес:

— Мы были не самыми лучшими братьями, правда? Это моя вина, знаю, но я в самом деле беспокоюсь о тебе.

В ответ Родерик скептично поднял бровь.

Джеймс настойчиво продолжал:

— Я хотел сказать, что в глубине души желаю тебе только лучшего.

— Ну, во-первых: мне девятнадцать лет, а ты вечно относился ко мне, как к надоедливой мухе. Нет. Я преувеличил. Такое впечатление, что ты вовсе не знал о моем существовании. О, не напрягайся, пытаясь объяснить свое безразличие! Я понимаю. Ты должен был строить свои железные дороги, а я всего лишь твой сводный брат.

— Тебе девятнадцать? Я думал, восемнадцать.

Родерик закатил глаза.

Угрызения совести Джеймса уже не были такими сильными.

— Послушай, — сказал он, — если ты проиграл в карты или потерял деньги на ставках, я хочу знать об этом.

Родерик скрестил руки на груди и ухмыльнулся.

— Только не говори, что ты за меня заплатишь! Ого, Джейми, я тронут!

Джеймс про себя признал, что даже в лучшие времена не сильно заботился о благополучии брата, но это объяснялось тем, что у мальчика был отец. Их отец был опекуном и попечителем Родди. Тут Джеймс был не властен. Только при одной мысли об этом он почувствовал досаду. Он контролировал финансовые потоки, и это давало ему понимание, как происходят некоторые вещи. Его отец был ни на что не способен, даже хуже, чем не способен. Если бы он не вмешался, Колин Барнет потратил бы все до последнего пенни на содержание замка, который поглощал деньги, как губка воду.