Мой грешный пират - Рона Шерон Страница 50

Кажется, она улыбается. От монахини веяло покоем и чувством исполненного долга.

– Вы его знаете?

– Знаю.

Женщина заинтриговала ее.

– А он вас?

– И он меня знает. – Она перевела взгляд на Эроса. – Он сейчас спит. Ему нужно спать. Он прошел через ад.

Аланис нахмурилась.

– Зачем увозить его отсюда уже сегодня? Ведь он болен.

– Его кузен чересчур опасен, а вы слишком заметная фигура в Риме. Чезаре вскоре поймет, что его обманули.

– Обманули?

В глазах монахини вспыхнул огонек триумфа.

– За сутки до вашего прихода в Остию я совершила подмену. Я знала, что будет лучше, если его примут за покойника.

– Так он с вами здесь уже неделю? Но почему вы не сообщили мне, что он в безопасности?

– Нужно было придать истории достоверность. У него слишком много врагов.

Аланис вопросительно смотрела на монахиню. Эта странная дама с королевской статью не спешила делиться с ней своими секретами.

– Ладно. На улице меня ждут его друзья. Мы сегодня же вывезем его из Рима. Но думаю, что он еще слишком слаб, чтобы выдержать морское путешествие.

Она перевела взгляд на бледное лицо Эроса.

– Отвезите его в деревню, – предложила Маддалена. – Поезжайте в Тоскану. Я расскажу вам, как найти дом, который принадлежит их семье. Там безопасно. Это один из немногих домов, не присвоенный его родственниками. Управляющий, Бернардо, – человек его отца.

Это было уже слишком.

– Откуда вы все это знаете? И почему так заботитесь о нем?

Аланис вспомнила, как монахиня поцеловала его руку.

– Так много вопросов. – Маддалена улыбнулась. – Вы Эроса тоже постоянно мучили вопросами?

– Да, – виновато призналась Аланис. – Иначе ничего не узнаешь.

– Где вы с ним познакомились? – поинтересовалась монахиня.

– Ага, – улыбнулась Аланис. – Теперь вы заинтригованы.

– Расскажите.

– Я встретила его и его сестру на Ямайке.

– Джельсомина. – Маддалена просияла. – Она хорошенькая?

– Прехорошенькая. С длинными черными кудрями и глазами синими, как сапфиры. У нее ослепительная улыбка, и она носит брюки. Она вышла замуж за английского аристократа, который без ума от нее. Кажется, Эрос считает это его единственным достоинством.

– Благодарю.

Монахиня отвернулась и смахнула слезу. Аланис улыбнулась. Сестра Маддалена – мать Эроса. Гарпия.

Эта женщина не походила на гарпию. Она выглядела печальной, раскаявшейся. По ее глазам и выражению лица было видно, что она тоскует по своей семье. И что бы там ни говорил Эрос, Аланис не сомневалась, что женщина, которая так любит своего сына, как Маддалена, не могла хладнокровно приговорить его к смерти. Она напоминала Аланис о греческих трагедиях, когда героиня, вынужденная разрушить то, что любит больше всего на свете, потом всю жизнь расплачивается за этот предрешенный судьбой грех. Что же произошло в ту ночь в Милане? Аланис не осмелилась спросить.

– Он с вами разговаривает?

Глаза Маддалены наполнились печалью.

– Он не замечает меня.

Аланис ощутила боль сострадания к несчастной женщине.

– Мы с Эросом не женаты, – призналась она.

– Вы не венчались? Даже за пределами Милана?

Аланис покачала головой. Монахиня улыбнулась, и Аланис поняла, от кого из родителей Эрос унаследовал свою улыбку.

– Вы любите его, – сказала Маддалена. – Он заслуживает, чтобы его любила такая женщина, как вы. Рим гудит с тех пор, как вы побывали у святого отца. Благодаря вам я узнала, где его искать. Вы спасли ему жизнь.

– А почему вы в Риме? – спросила Аланис.

– Я римлянка. Здесь я не чувствую себя такой одинокой, как в Милане.

– А каким Эрос был в детстве? – полюбопытствовала Аланис.

– Умный, как дьяволенок, неуправляемый, красивый, как архангел Леонардо, с плутовскими глазами. Ему ничего не стоило обвести меня вокруг пальца.

– Это он умеет.

– Он многое умел. Никогда не останавливался на достигнутом. Был очень требователен к себе, – вздохнула Маддалена. – Стремился к совершенству, как его отец – великий герцог. Эрос любил свою семью, обожал младшую сестренку, но Милан ставил превыше всего.

– У меня кое-что есть для вас. – Маддалена вынула из кармана кольцо и протянула Аланис.

Змея, инкрустированная бриллиантами и черным янтарем, и двумя аметистами вместо глаз, обвилась вокруг огромного овального бриллианта.

Аланис посмотрела на нее с удивлением.

– Я не жена ему.

– Но будете.

У Аланис учащенно забилось сердце.

– Это кольцо мне подарили в честь помолвки, – прошептала Маддалена. – Оно принадлежало Бьянке Висконти, жене Франческо Сфорца, первого герцога Сфорца. Наденьте его.

Аланис покачала головой.

– Простите. Я не могу его принять. Это было бы неправильно.

– Это хорошее кольцо. Незапятнанное, – заверила ее Маддалена. – Его сделал еврей-ювелир по имени Менах Иш-Шалом, что в переводе означает «Человек мира».

– Для меня большая честь, что именно мне вы хотите его подарить, но я должна отказаться.

Маддалена кивнула.

– До поры до времени.

Эрос зашевелился, и Аланис склонилась над ним.

– Я должна увезти тебя отсюда. Ты сможешь перенести дорогу? – спросила она мягко.

– Сил маловато, но если нужно…

Аланис улыбнулась.

– Значит, едем на зимние каникулы.

– Ты тоже со мной поедешь? – Эрос округлил глаза. Аланис нежно улыбнулась.

– Конечно, поеду. Я оставлю тебя лишь в том случае, если ты об этом попросишь.

Он закрыл глаза.

– Помни, что ты сказала, любимая.