Птица обрела крылья - Анна Морион Страница 50

– Умирает… Ему нужно срочное и дорогое лечение. Даже страшно говорить… У него чахотка. Мы не знаем, чем провинилось перед Богом это бедное дитя и за что тот наградил его этой жестокой болезнью… Мой бедный малыш! Когда нас выгнали из дома, у него случился страшный приступ! Он кашлял кровью, и у него была горячка…. Мы подумали, что он умирает… – Вивиан нервно приложила пальцы к своим теперь белым, как снег, щекам. – В ту ночь я дала себе слово, что сделаю абсолютно все, чтобы излечить его…. И именно поэтому мне нужен был богатый супруг. Поэтому…

Шарлотта не могла больше слушать и смотреть на боль, исказившую черты лица ее дорогой подруги: она кинулась обнимать ее и шептать ей, что и не думала злиться, что никогда не оставит ее, что с малышом Ричардом все будет в порядке.

Также растроганный до слез, Энтони деликатно похлопал кузину по плечу, поцеловал ее руку и заверил ее в том, что не держит на нее зла и, наоборот, он был уверен, что она совершила подвиг.

«Она пожертвовала собой ради спасения брата. Моя дорогая, прекрасная нимфа! Ты чиста, как ангел, и разве могу я иметь обиду на то, что ты скрывала от меня свое положение?» – думал он, и с этой минуты его уважение к Вивиан возросло до небес.

Пролив слезы, испытав тепло дружеских объятий и любви, молодые люди вернулись в замок, и, лишь войдя в теплый холл, осознали, насколько успели продрогнуть за время своей затянувшейся прогулки.

За ужином, который проходил в огромной столовой, стены которой были увешаны картинами и старинными гобеленами, Вивиан сидела во главе тяжелого длинного дубового стола и, как подобает хозяйке, следила за тем, чтобы разнообразные блюда подавались согласно этикету, а также затем, чтобы на стол не попала ни одна сладость, на которые был так падок ее младший брат. На ней было новое платье, еще более элегантное и изящное, чем прежнее, а ее белую шею украшало переливающееся при свете свечей изумрудное ожерелье, что также заставляло ее глаза сиять.

Увидев на шее кузины ожерелье, Энтони вспомнил о том, что ему требовалось передать ей украшения ее матери, которые он выкупил у ростовщика Вертена, однако с тоской думал о том, что ему придется огорчить ее, ведь цепочка с птицей была утеряна, и ему не было известно, кто именно стал ее новым владельцем. Также, теперь зная о том, что маленький Ричард был болен чахоткой, молодой джентльмен, приглядевшись к нему повнимательней, нашел этого ребенка очень бледным, и только щеки мальчика были покрыты румянцем, но неестественным и болезненным.

Несмотря на свою болезнь и преследующий его хриплый кашель, Ричард обладал удивительной для его состояния энергичностью и целый вечер с упоением развлекал гостей сказками собственного сочинения. Он был весьма раздражителен и, как большинство детей, неопрятен, но его сияющая счастьем улыбка оттого, что рядом с ним сидела красивая подруга его сестры, заставляла окружающих забывать о его капризах и том, что иногда он разговаривал с набитым ртом. Мать мальчика, миссис Коуэлл, как без задней мысли называли ее знающие правду о ней мисс Сэлтон и мистер Крэнфорд, была молчалива и скромна: она знала, что Вивиан рассказала своим друзьям ее историю, и этот факт приводил ее в замешательство. Однако, не заметив со стороны гостей ни насмешки, ни презрения, но наоборот – приветливость и заинтересованность, миссис Коуэлл вздохнула с облегчением. И ведь правда была в том, что Энтони и Шарлотта приняли миссис Коуэлл и Ричарда как должное, а мистер Соммер и вовсе не был посвящен в их тайну.

Шарлотта вела со своим милым соседом оживленную беседу, ведь он уже успел покорить ее сердце. В душе девушки не было даже намека обиды на Вивиан, и она просто наслаждалась приятной компанией и присутствием своей лучшей подруги, которая беседовала с Энтони и Кристоффером об экономических делах. Ведь, как с удивлением обнаружил мистер Крэнфорд, ранее считавший, что на уме у Вивиан были только балы, платья и развлечения, миссис Уингтон прекрасно разбиралась в вопросах ведения хозяйства.

И правда, став вдовой и владелицей огромного состояния, миссис Уингтон необходимо было углубиться в экономические книги ее покойного свекра, чтобы разумно распоряжаться тем, что принесла ей в подарок Судьба. Управляющий поместьем, которого нанял еще мистер Уингтон, был ленив и неосторожен с деньгами, что совершенно не устраивало новую хозяйку, и она вознамерилась найти нового, однако сделать это, находясь в глуши, было задачей не из простых.

«Эта женщина создана для меня, – размышлял мистер Соммер, лаская взором лицо и грациозную фигуру подруги своей невесты. – Но я должен быть осторожен в своем ухаживании: моя вдруг неожиданная настойчивость и страсть могут спугнуть ее. И не нужно забывать о том, что Вивиан и Шарлотта – лучшие подруги, и вряд ли она броситься в мои объятия так легко и быстро, как мне того хотелось бы. А Шарлотта… Пусть проводит время в обществе мистера Крэнфорда, и, надеюсь, эти двое полюбят друг друга»

В то время, как мистер Соммер наивно считал свою невесту и мистера Кэнфорда просто друзьями, те чувствовали недосказанность и всю странность своего положения, которая причиняла им душевный дискомфорт. Однако, как был бы рад Кристоффер, узнав о том, что на уме у Энтони было прервать его помолвку с мисс Сэлтон!

После ужина, отправив Ричарда спать, так как время было уже позднее, компания несколько часов провела в салоне за пением и дискуссиями, а затем разбрелась по своим покоям, чтобы отдохнуть и выспаться. Этот день был полон эмоций, и все они были положительные.

– Мне жаль, что я не смог вернуть тебе птицу, – сказал Энтони кузине, когда те прощались перед тем, как пойти в свои покои.

– Да, это печально… Но, как говорила моя мать: «Это всего лишь вещь», – мягко улыбнулась на это Вивиан. Она горячо поблагодарила кузена за привезенные им драгоценности и пожелала ему доброй ночи.

Вскоре Кроунест заснул, но молодая мать, живущая в одном из довольно просторных домов, недалеко от замка, укачивала своего малыша и, не ведая о том, что джентльмен, который опозорил и бросил ее, находился так близко к ней, пела красивую колыбельную и целовала лобик своего сына.