Серебряный лебедь - Сабрина Джеффрис Страница 50

Анабеллу обуял ужас. Неужели это правда? Неужели Колин отправился в Норвуд, чтобы выведать ее тайны? Девушку начала бить нервная дрожь. Боже милосердный, если он действительно туда поехал, то…

Пытаясь себя успокоить, Анабелла вспомнила, что ни разу в разговоре с Колином не упоминала Норвуд, а называла лишь графство. Да и потом, он не знает ее настоящей фамилии, так что скорее всего проездит впустую – фамилия Мейнард для местных жителей будет пустым звуком, а имя Анабелла слишком распространено, вряд ли он нападет на ее след.

Зачем же он все-таки обманул ее? Анабелле приходило на ум только одно объяснение: у него есть невеста или любовница. А может быть, он женат?

Эта мысль была невыносима, и Анабелла, не вытерпев, спросила у Афры:

– Лорд Хэмпден не женат?

– Да что вы? Конечно, нет! – воскликнула Афра, но, сообразив, что эти слова могут быть истолкованы превратно, поспешила поправиться: – Я не в том смысле, что он… не может… он всегда говорил…

– Так я и думала, – печально заметила Анабелла. – Он повеса, а они все бегают от женитьбы до самой старости.

– О нет, не все, – с горечью возразила хозяйке Чэрити. – Ривертон счастлив будет оказаться на брачном ложе. Да и не он один…

– Ривертон? – удивилась Афра.

Чэрити бросила на хозяйку предостерегающий взгляд, но Анабелла все равно объяснила:

– Сэр Джон Ривертон – любовник Чэрити. Вы его знаете, он частенько бывает в нашем театре. Чэрити недавно выяснила, что у него есть невеста.

– Это не значит, что он мной пренебрегает, – оправдывающимся тоном сказала Чэрити. – Он предложил взять меня на содержание.

– Понятное дело, – выпалила Анабелла, – он хочет держать тебя в деревне, чтобы вы с его невестой не докучали друг другу.

– Что за счастливая троица у нас подобралась! – покачала головой Афра. – Мой любовник утверждает, что любит меня до самозабвения, а сам крутит роман с какой-то девчонкой. Эти самовлюбленные петухи совершенно не представляют, насколько хрупка любовь. Они требуют от нас верности, но себе позволяют все что угодно.

Анабелла вспомнила, как Колин добивался от нее обещания не подпускать к себе других мужчин. Но сам-то и не подумал дать такую же клятву.

«Нет! Колин мне никогда не изменит!» – решительно сказала себе Анабелла, но тут же в этом усомнилась, не находя ответа на вопрос, зачем он просил Седли скрыть от нее, что поехал на север.

– Пора объявить войну этим двуличным бестиям, – патетически провозгласила Афра. Она встала на стул и, изображая парламентского оратора, воскликнула: – Я спрашиваю вас, прекрасные дамы, почему вы сидите дома и позволяете мужчинам пользоваться свободой, которой сами лишены? Мы, представительницы слабого, угнетенного пола, должны бороться с неравенством в любви, должны воевать с мужским непостоянством!

Чэрити удивленно посмотрела на Анабеллу, но та только пожала плечами. Она уже привыкла к громогласным монологам Афры, которая мечтала прославиться на поприще драматургии.

– А как, по-вашему, мы будем бороться? – после паузы спросила Анабелла. – У нас нет ни прав, ни денег, ни оружия. Увы, все преимущества на их стороне.

– Ошибаешься, – возразила Афра и, распустив по плечам волосы, изобразила роковую обольстительницу. – У нас тоже кое-что имеется: красота, ум и, главное, умение не попадаться на мужские уловки. А слабостей и у них хватает. Самые основные – это самолюбие и похоть.

Она подмигнула собеседницам и, довольная произведенным впечатлением, продолжила уже более серьезно:

– Вы прекрасно знаете, как развито у них чувство собственности. Если мы будем сдерживать нашу страсть и сумеем противостоять их лести и лживым уговорам, мы победим, и уже не мы, а они будут зависеть от нас.

– Я вас, кажется, поняла, – усмехнулась Чэрити. – Надо заставить их ревновать – отказывать им в наших милостях и открыто флиртовать с их друзьями, не так ли? Да если мы так сделаем, они попросту найдут себе других, более покладистых! И дело с концом.

– Вполне возможно, – признала Афра. – Но если они так поступят, значит, им милы только наши тела, а такие любовники нам не нужны, и мы найдем себе новых, гораздо лучших. Мы должны добиться, чтобы они восхищались нашим умом и нашей добротой, чтобы жаждали получить от нас малейший знак внимания. Каждый из них должен усвоить, что он не единственный в мире мужчина, способный доставить нам удовольствие. Они знают, что честь и гордость не позволяют нам совершать сумасбродства, которые дозволены им. Так давайте же сбросим оковы чести и гордости, удерживающие нас в позорном рабстве!

– И станем сумасбродками? – усмехнулась Анабелла. – А может, нам за компанию с ними изображать из себя развратниц? Нет уж, меня от таких занятий увольте.

Анабелла встала и принялась расхаживать по комнате. Однажды она уже прикидывалась развратницей, чтобы отомстить отцу, но роль не пришлась ей по вкусу. Анабелле не хотелось снова затевать этот гадкий спектакль даже с целью проучить Колина. Ей было противно унижаться до повторения его предательского поведения.

Она напомнила себе, что он, в отличие от нее, не давал никаких обещаний.

– Мужчины изображают верность, – продолжила разговор Афра, – а мы изобразим неверность. Пусть они на своей шкуре почувствуют, что значит страдать от ревности.

Анабелла отрицательно покачала головой, и из глаз ее хлынули слезы. Афра надеется, что мужчин можно научить более внимательно относиться к желаниям и нуждам женщин, но это всего лишь бесплодные мечтания. Такие, как Огден Тейлор или ее отец, всегда будут считать женщину чем-то вроде движимого имущества, которое можно выбросить, когда оно становится ненужным. Учить таких чему-либо совершенно бесполезное занятие.

До сего дня она верила, что Колин совсем другой. От обиды у нее даже перехватило дыхание. Боже милосердный, она мечтала выйти за него замуж!

Афра прервала ее горестные размышления:

– Знаешь что? Если Хэмпден, вернувшись, обнаружит, что ты флиртуешь со щеголями и ведешь себя так, будто ты и не заметила его отсутствия, его гордость будет уязвлена, и в следующий раз он серьезно задумается, прежде чем тебя обманывать.

«А что? – вдруг подумала Анабелла. – Он действительно заслужил, чтобы я поставила его на место. Хотя… что если у него была иная, вполне невинная причина не сообщать мне о цели поездки? Или Афра неправильно поняла Седли?»

– Прекрасная мысль, – Чэрити ударила ладонью по столу. – Ривертон надеется удержать меня силой своей страсти, не задумываясь о том, что мне нужно, а что нет. Денег он не жалеет, а вот напрячь мозги не желает. Вот мой ответ: если бы я хотела иметь женатого любовника, я такого бы и искала. Пусть выбирает, кто ему нужнее. Если я ему дорога, пусть расстанется с невестой, – Чэрити немного помолчала и, понизив голос, добавила: – Иначе я найду другого, кто меня согреет.