Пламя и шелк - Петра Шир Страница 50

Странная дрожь пронзила ее, затем по коже побежали мурашки, а ее соски затвердели. Она ахнула, когда он с вожделением приник к ее набухшим соскам и одновременно его руки продолжили исследовать ее тело. Чтобы не оставаться совсем безучастной, она гладила кончиками пальцев его предплечья, а затем через плечи добралась до спины. Ей было очень странно ощущать гладкую, упругую кожу над его мышцами и тепло, исходящее от его тела.

Дыхание Петера стало заметно быстрее, он отпустил ее грудь и снова нашел своим ртом ее, проник языком внутрь и искал там ее язык.

Мадлен не подозревала ранее, что одни только поцелуи Петера смогут привести ее в такое возбуждение. Она скорее нервничала, нежели была охвачена страстью, хотя его прикосновения были ей приятны. По крайней мере, она постепенно преодолела свою первоначальную застенчивость, осмелилась открыть глаза и стала изучать тело Петера смелее.

По его тихим стонам и все более и более требовательным поцелуям она почувствовала, что он реагирует на ее ласки так, как это, наверное, и должно быть. Ей очень хотелось соответствовать его желаниям, поэтому она таки набралась смелости и прижалась к нему еще теснее. Однако невеста немного испугалась, когда жених тут же, откликнувшись на ее инициативу, обхватил губами сосок ее правой груди, начал ласкать его и в это же время его рука опускалась вниз к ее лону. Она застыла в ужасе, потому что была невыразимо смущена тем, что мужчина, пусть даже это был ее Петер, прикасался к ней там. Когда же она поняла, что эти прикосновения не доставляют ей боли, то заставила себя расслабиться и пустить его пальцы внутрь себя.

На самом деле напряжение потихоньку отпускало ее, и она перестала думать о том, как это возмутительно – позволить ему ее там трогать. Пальцы Петера двигались очень нежно и осторожно, однако постепенно его движения становились более требовательными и настойчивыми. Затем он лег на нее и мягко, но энергично поместил свое колено меж ее ног.

Вновь сердце Мадлен забилось быстрее. За окном все еще бушевала гроза, вокруг дома завывал ветер, по крыше барабанил дождь. Стало уже совсем темно. Только маленькая масляная лампа посылала слабый мерцающий свет, и все это вместе создавало совершенно нереальную атмосферу.

В какой-то момент Мадлен спросила себя испуганно, что она здесь делает и действительно ли это то, чего она хотела. Но теперь пути назад не было, она чувствовала это точно. Петер был уже слишком возбужден, а разочаровывать его она тоже не хотела.

– Помни, любовь моя. – Его голос дрожал от нетерпения и желания; дыхание его было тяжелым и прерывистым. – Тебе нельзя сейчас зажиматься, иначе будет больно. – Он поцеловал ее, его поцелуй был столь же нежным, сколь и жадным. – Расслабься, Мадлен, тогда все будет хорошо.

Невеста повиновалась – или, по крайней мере, попыталась. Инстинктивно она поняла, что ей нужно больше раздвинуть ноги, чтобы впустить жениха, однако когда ощутила его у своих гениталий, то невольно закрыла глаза и отчаянно попыталась подавить внезапный страх.

– Пожалуйста, Мадлен. – По его голосу было слышно, каких усилий ему стоило сохранять терпение. – Посмотри на меня. Все хорошо.

Мадлен взглянула в его затуманенные, наполненные любовью глаза. На какой-то миг она забыла о сопротивлении, а он использовал этот момент и проник в нее быстро и решительно.

Мадлен испуганно вскрикнула, когда он преодолел барьер ее девственности. Острая боль пронизала ее. В ужасе она закрыла глаза, однако сразу за этим ощутила его губы на своей коже, щеках, веках, в уголке рта.

На какое-то время Петер просто замер в ней, чтобы она могла привыкнуть к нему. В ее голове все перевернулось. Ужас, недоумение, любопытство, но также что-то еще, непонятное, смешалось в ее сердце в диком смятении.

Петер издал глубокий стон и, наконец, начал двигаться в ней. Поначалу она боялась, что ей будет неприятно. Но через некоторое время она к этому привыкла и абсолютно спокойно воспринимала фрикции. Мадлен допускала, что ощущения Петера должны быть намного более приятными, потому что вскоре его движения превратились в быстрые, жесткие толчки. К счастью, она не ощущала боли, но и особого удовольствия тоже. Боже, она так надеялась, что сможет прочувствовать больше, чем она с ним испытывала сейчас. Неожиданные слезы выступили на ее глазах.

Нет, приказала она себе, ей нельзя сейчас плакать. Она сама захотела этого, приняла решение по своей собственной воле. Это было правильно – исполнить желание ее любимого Петера. И не важно, что это случилось сейчас, а не через три месяца. Они принадлежали друг другу – сейчас гораздо больше, чем когда-либо прежде.

Пока он все быстрей и быстрей двигался в ней, она крепко держалась за его плечи, затем обвила руками его шею. И тут же он снова прижался губами к ее. В следующий момент он остановился и резко вышел из нее.

В первый момент она не поняла, что заставило его так поступить, однако затем вновь услышала его стон и сразу же почувствовала что-то теплое и мокрое на внутренней поверхности своего бедра. Тяжело дыша, он скатился с нее и прижался лицом к ее плечу.

– Мадлен? – Через мгновение он притянул ее к себе, так, что она могла слышать бешеный ритм его сердца. – У тебя все хорошо?

Она не ответила, потому что снова почувствовала подступающие слезы.

Пока он изучал ее, она избегала его взгляда. Он сразу же встревожено выпрямился.

– Что с тобой? Я сделал тебе больно? Мне очень жаль. Когда… Понимаешь, когда мужчина достигает определенной точки, ему тогда уже трудно сдерживаться…

– Нет, Петер. – Она с трудом сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле. – Ты не сделал мне больно. Не больше, чем… необходимо.

– Почему тогда ты плачешь? – Он в замешательстве погладил ее по щеке, по которой, несмотря на ее потуги, все же катилась слеза. – Пожалуйста, скажи мне. Я тебя разочаровал?

Она ошеломленно посмотрела ему в глаза.

– Нет! – Такие мысли не приходили ей в голову. – Нет, конечно нет. Но… – Смущаясь, она отвела глаза. – Думаю, это я тебя разочаровала.

– Нет, Мадлен, как ты могла додуматься до такого? Это было… Я не могу тебе сказать, как я счастлив, что ты сделала мне такой подарок. Как я могу быть разочарован?

– Потому что… – Она не смела произнести то, что думала, но отступать сейчас уже было некуда. Петер нежно повернул ее лицо к себе, чтобы видеть глаза.

– Пожалуйста, скажи мне.

Она плотно сжала губы, ей было стыдно, как никогда до этого.

– Я не… Я думаю, я не могу… Я не такая страстная, как нужно. Я увидела по тебе, как это должно быть. А я просто не могу…

– Тсс, – неожиданная улыбка на губах Петера несказанно удивила ее. – Любимая, не нужно из-за этого переживать. Говорят, многим женщинам нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к этому и получать удовольствие.

– О, да? – Удивленная, она наморщила лоб. – Кто это говорит?

– Э-э-э, – криво улыбнулся Петер. – Давай лучше оставим это сейчас. Я просто не хочу, чтобы ты расстраивалась или думала, что разочаровала меня. Ты просто не умеешь обижать.