Самая неслучайная встреча - Дэни Коллинз Страница 5

Он слишком глубоко погрузился в свои мысли и яростно бил молотком, вкладывая слишком много силы в каждый удар. Осколок кафеля отлетел и чиркнул по коже его голени, оставляя за собой яркую линию. Вначале он не почувствовал боли, но затем его как током ударило. Ставрос выругался.

Калли по тону его голоса поняла, что что-то произошло. На протяжении нескольких последних дней она старалась не обращать на него внимания. Но она не могла проигнорировать его возглас. Она инстинктивно выключила газовую плиту и подошла к двери, ведущей во двор.

Он стоял с обнаженным торсом и обматывал свою футболку вокруг голени. На ярко-желтом полотне проступали пятна крови.

Она схватила аптечку и побежала во двор.

— Что случилось?

Она быстро сообразила, что произошло. Когда он появился утром, на нем были прочные рабочие ботинки и джинсы, но день был очень жарким, и час назад он переоделся и работал в шортах. Да! Она заметила это. И вот осколок кафеля вонзился ему в ногу.

— Дайте, я посмотрю.

Она открыла было свою аптечку, но, когда он убрал футболку с ноги, Калли поняла, что она ему помочь точно не может. Хорошо, что она не была слабонервной.

— Эту рану необходимо зашить.

— Пластырем тоже можно заклеить.

— Нет, рана слишком глубокая. Ее нужно тщательно прочистить и перевязать. Вам делали прививки?

Он снисходительно посмотрел на нее:

— Я регулярно наблюдаюсь у врача и прекрасно себя чувствую.

Ей показалось, что он говорит не о столбняке, но не захотела уходить от темы. Последние шесть лет она работала под руководством слишком требовательного босса и спасала от бед его избалованную дочь. Она научилась отстаивать свою позицию, если обстоятельства этого требовали.

— Вы знаете, где находится клиника? Это не настоящая больница, и она открыта только в дневное время. Поэтому вам лучше поехать туда сейчас, или вам придется оплачивать вызов врача на дом через пару часов, или искать лодку до материка, чтобы обратиться в больницу там.

Она старалась не обращать внимания на изгибы его обнаженного торса и запах его тела, когда он потянулся за марлей в своем ящике с инструментами.

— У меня нет машины.

— Хотите, я позвоню вашему работодателю?

— Никому не нравятся стукачи. — Ему удалось прочно обмотать футболкой ногу и зафиксировать ее с помощью марли и строительных зажимов.

— Никому не нравятся заляпанный кровью кафель. — Она кивнула на кровь, просачивающуюся из-под марли. — Я имела в виду, что он должен приехать и отвезти вас в клинику. Я заметила, что сегодня вы прибыли без машины.

— Он скажет, что я должен завершить свою работу. Что я и делаю.

Это был выпад в ее адрес, но она видела, что он работал настойчиво, явно стараясь закончить работу вовремя. Да, она часто выглядывала и скрытно наблюдала за ним. Его отношение к работе меняло ее представление о нем как о завзятом донжуане.

— Давайте я вас отвезу.

— Смотрите. — Он ущипнул себя за переносицу и выругался себе под нос. — У меня нет медицинской страховки. И у меня нет денег, чтобы заплатить сейчас врачу. Понимаете?

Калли поняла, что он пожалел о сказанном. Пожалел не о том, что признался в нехватке денег, но о том, что его положение в целом было тяжелым. В нем не было ни тени скромности, но он обладал такой уверенностью в себе, как те люди, деньги у которых били фонтанами. Как Такис, например. Кем же был этот мужчина? Что произошло с ним, что он оказался здесь?

— Вы думаете, что Йоннес уволит вас, если вы заявите о травме на рабочем месте? Он не такой. Но я скажу, чтобы врачи направили свой счет на этот адрес. Мы приложим его к счетам за ремонт. Мой босс не будет против, — сказала она, но не произнесла вслух, что оплатит этот счет из собственного кармана.

Когда она оказалась в сложной ситуации, Такис спас ее. С тех пор она всегда старалась помочь другим людям.

— Мне все равно нужно купить кое-какие продукты.

Это была еще одна маленькая ложь, и Калли даже не знала, к чему она это сказала. Может быть, чтобы пощадить его чувство гордости, потому что ей было знакомо чувство утраты самоуважения наряду со всем остальным.

А может быть, она хотела провести время рядом с этим мужчиной. Но почему она решила, что ему что-то от нее было нужно, например ее благосклонность? Эта врожденная жестокость в его облике придавала его красивому лицу властное выражение. Он был прекрасен. Она была им очарована и казалась себе жертвой хищной птицы. Застыв в благоговейном ужасе, она была на верном пути к собственной гибели.

— Ваш босс?

Сексуальное напряжение спикировало и прочно заняло свое место между ними. Она ощутила покалывание на коже, ее грудь напряглась, и ей стало тесно в бюстгальтере. Кого она пыталась обмануть? Желание немного утихло только потому, что она пряталась в доме три дня. Если он думает о ней, как и все остальные, что она любовница хозяина дома, она оставит его в неведении.

Она была напугана. Ее сердце билось о ребра, как кулак стучит по стене. Ей нужна была защита, потому что она никак не могла забыть ту свою ошибку молодости. Она запрятала ее далеко-далеко в своем сознании, но он сумел найти ее. Он нашел то, что доставляло ей боль, вытащил это на свет Божий, сдул с него пыль и спросил: «А это что?»

Ее желудок завязался узлом, а кровь едва текла по венам. Однако Калли постаралась изобразить на лице равнодушие и даже возмущение.

— Такис Каралис. — Она неловко засунула марлю и ножницы обратно в аптечку. — Владелец этой виллы. Я его экономка. А почему вы спрашиваете? Что вы подумали?

Он скользнул по ней взглядом, как бы оценивая ее заново. Это должно было обидеть ее, но вместо это в ее теле разлилось тепло. Ей хотелось, чтобы он обнаружил этот тайный источник жара в ее теле.

В этот момент она хотела быть той женщиной, которая бы ему нравилась, она хотела бы более легкомысленно относиться к вопросу интимных отношений и физических наслаждений. Его глаза обещали так много. Такое невысказанное наслаждение!

Но это был зыбкий путь, ведущий к катастрофе, это она знала слишком хорошо. И она должна была не забывать об этом.

— Вы не первый, кто думает, что я его любовница. — Она не стремилась переубедить всех заблуждающихся относительно нее, так как в те дни, когда Такис предложил ей это место, ее репутация была уничтожена. Она спокойно вынесла бы еще один презрительный комментарий, отпущенный за ее спиной.

Она должна была держать этого мужчину на расстоянии во имя своей собственной безопасности.

— Это сексизм — думать, что я живу здесь только потому, что сплю с владельцем этого дома. Или думать, что я не могу сама быть владелицей.

Он не двигался, но молчал, и это молчание сводило ее с ума.