Луна над Эдемом - Барбара Картленд Страница 5

То, что при расставании женщине выплачивалась определенная сумма в качестве вознаграждения, было негласным законом, принятым обеими сторонами.

Дети, появившиеся от такой связи, оставались жить с матерями; многие из них переселялись в отдаленную горную деревушку, которую местные жители именовали «Новой Англией». Они были необычайно миловидными — темнокожими, голубоглазыми, а иногда даже светловолосыми.

Конечно, случалось, что родители девушки начинали использовать ребенка как предлог, чтобы шантажировать его отца.

Они вынуждали его подписать договор, составленный поверенным и имевший законную юридическую силу, в результате чего незадачливый плантатор должен был до конца своих дней платить огромные алименты, которые зачастую наносили значительный ущерб его состоянию.

Но в большинстве случаев подобные союзы были весьма приятными и, как правило, не вызывали никаких осложнений.

У лорда Хокстона просто не укладывалось в голове, что Джеральд оказался настолько глуп и нарушил давно сложившиеся традиции.

Цейлонские плантаторы считались самыми образованными, воспитанными и заслуживающими доверия среди всех английских поселенцев в британских колониях.

На кофейных, чайных и каучуковых плантациях можно было встретить представителей всех слоев Великобритании: выпускников общеобразовательных, классических, привилегированных частных школ и университетов, коммерсантов и адвокатов, армейских офицеров, консерваторов и либералов, англичан и шотландцев, валлийцев и ирландцев.

Они работали от зари до поздней ночи, но и рассчитывали многого добиться своим трудом. Едва обвыкнувшись, они начинали получать удовольствие от такой жизни.

Очень немногим приходилось начинать все с нуля, как в свое время Джеймсу или Чилтону. Но все равно жизнь здесь была достаточно суровой, и чтобы из начинающего превратиться в Большого Хозяина, или «Перия Дюраи», как называли их кули, приходилось работать с шести часов утра до шести-семи часов вечера.

Зато «Перия Дюраи» жили в просторных бунгало или домах, построенных на вершине холма и окруженных садами. Им уже не приходилось трудиться наравне со своими кули, они лишь верхом объезжали плантации, а в свободное время охотились на диких слонов, лосей, буйволов, медведей и леопардов, ловили рыбу, плавали, играли в крикет, принимали участие в соревнованиях по поло и состояли членами Британских клубов, отстоявших от большинства плантаций на расстоянии не более одного дня пути.

Джеймс Тейлор подробно рассказал, как все произошло. Джеральд начал пить сразу же по приезде на Цейлон. Ему очень скоро надоело заниматься хозяйством, и он предоставил вести все дела главному надсмотрщику.

Поначалу Джеральд ездил в поисках развлечений в Канди, затем присоединился к компании молодых бездельников, которые прожигали жизнь в Коломбо, нимало не заботясь о том, что творится у них на плантациях.

Так он развлекался до тех пор, пока не обнаружил, что деньги подошли к концу и он больше не может позволять себе столь дорогие удовольствия.

Когда Джеральд остался на мели, ему не оставалось ничего другого, как осесть дома и пить, довольствуясь лишь обществом Ситы, местной девушки, которая приглянулась ему вскоре после того, как он приехал на плантацию.

— Что произошло потом? — спросил лорд Хокстон.

— Как я полагаю, около месяца назад, когда у Джеральда был очередной запой, он устроил сцену, обвинив девушку в краже перстня с печаткой, который он всегда носил на пальце, — ответил Тейлор. — Насколько мне известно, потом этот перстень нашли под одним из шкафов, куда он случайно закатился.

Он немного помолчал, а когда продолжил, его голос прозвучал почти сердито:

— В тот момент он был твердо уверен в том, что Сита украла перстень, а она, разумеется, крайне огорчена и обижена, зная, что ни в чем не виновата.

Лорд Хокстон легко мог представить себе ее негодование. Местные жители, работавшие на плантациях, отличались редкой щепетильностью и безукоризненной честностью. Они никогда не посмели бы взять из хозяйского дома чужую вещь.

За все годы, проведенные на Цейлоне, он не мог припомнить ни одного случая, чтобы у него что-либо пропало.

— Джеральд приказал девушке убираться, — сказал Тейлор, — и под тем предлогом, что она совершила кражу, отказался выдать причитающееся ей вознаграждение.

Лорд Хокстон встал и принялся ходить взад-вперед по комнате.

— Дурак! — воскликнул он. — Чертов дурак!

— Вполне согласен с тобой, — отозвался Тейлор. — Когда я услышал об этом, я тут же отправился повидаться с ним, но в тот момент он совершенно ничего не соображал и не понимал ни слова из того, что я ему говорил. Но зато я прочел твою телеграмму, лежавшую на столе! Узнав, когда ты приезжаешь, я поспешил сюда, чтобы рассказать тебе о случившемся.

— Я очень благодарен тебе, Джеймс.

— В телеграмме было написано: «Эмили и я прибываем в пятницу», — продолжал Тейлор. — Ты что, привез Джеральду невесту? До меня доходили кое-какие слухи. Сам знаешь, в нашем узком кругу всем все известно.

— Я привез с собой молодую особу, которая была помолвлена с Джеральдом перед тем, как тот уехал из Англии, — холодно произнес лорд Хокстон. — К сожалению, я обнаружил, что она увлечена другим мужчиной, поэтому решил, что свадьбы не будет.

Тейлор присвистнул.

— Н-да, — сказал он. — Что ж, должен сказать, Чилтон, мне очень жаль! Уверен, единственное, что может спасти молодого Джеральда — это женитьба. Ему нужна здравомыслящая девушка, способная скрасить тягостное одиночество и заставить его бросить пить.

— Я постараюсь найти ему жену, — пообещал лорд Хокстон и чуть слышно добавил:

— Но это будет не Эмили Ладгроув.

Джеймс посмотрел на часы.

— Мне пора возвращаться, — сказал он. — Я должен успеть на утренний поезд в Канди, но прежде я хотел бы подготовить тебя к тому, что тебя ожидает. Надеюсь, ты сможешь все уладить, Чилтон. Непременно заезжай ко мне. Я провожу новые интересные опыты, и мне хотелось бы показать тебе кое-что.

— Ты отлично знаешь, что ничто не сможет доставить мне большего удовольствия, — ответил лорд Хокстон. — Спасибо тебе, Джеймс. Ты снова доказал мне свою дружбу.

— Жаль, что я не принес тебе более утешительных известий, — заметил Тейлор. — Но все-таки кое-чем я могу тебя порадовать: в этом году экспорт чая превысит пять миллионов центнеров! Лорд Хокстон улыбнулся:

— Я очень надеялся услышать что-либо подобное!

— Моя плантация процветает, — сказал Джеймс, — и твоя будет приносить не меньший доход, если ты снова возьмешься за дело. Ты нужен здесь, Чилтон. И нам, и всему Цейлону.

— Не соблазняй меня, — ответил лорд Хокстон. — Ты же сам знаешь, что больше всего на свете я хотел бы остаться здесь!

В его голосе прозвучала искренность. Тейлор положил руку ему на плечо.