Великолепный век - Пола Льюис Страница 5

Глория вернулась в офис, села за стол и положила голову на руки.

— Господи, пожалуйста, избавь от напасти, — невнятно бормотала она.

В этот момент дверь офиса распахнулась и вошла изумленная Эми.

— Миссис Коннел! — воскликнула она. — Да что с вами! Что произошло?!

Глория, ничего не понимая, подняла голову.

— Эми! Вы!

Ее глаза на секунду прояснились, но затем она опять закрыла их.

— Могу я вам помочь? — не решаясь быть более настойчивой, робко спросила Эми.

Словно сквозь туман Глория услышала звон посуды, и мгновением позже в ее руке оказался стакан с бледно-коричневой жидкостью.

— Что это? — прошептала она.

— Бренди. Пейте.

Глория, как послушные ребенок, выпила содержимое стакана, чувствуя обжигающую теплоту в желудке.

Помощница терпеливо ждала в кресле напротив.

— Не хотите поговорить? — уже более твердо спросила Эми.

То ли от большого количества бренди в пустом желудке, то ли просто от необходимости облегчить свою душу перед кем-нибудь, но Глория действительно хотела поговорить. В течение многих лет она хранила свою тайну, стыдясь того, что произошло, но иногда этот стыд смешивался с томлением по мужчине, который превратил ее из ребенка и женщину.

— Не могу всего рассказам тебе, — тихо сказала она. — Это слишком стыдно.

Эми сочувственно улыбнулась.

— Я так не думаю, моя дорогая. Я тоже воспитывала ребенка вне брака, помните?

Глаза Глории расширились.

— Ты знала?..

— Что ваш муж не был отцом Брайана? Да, догадывалась. Я же долгое время проработала с вами.

— Знаю. И доверяю тебе. — Глория помолчала. — Этот человек, мистер Маллоун, он… и есть… — Она подняла испуганные карие глаза. — Он — отец Брайана, Эми!

Глория ожидала несколько иной реакции, чем медленный и задумчивый кивок Эми.

— Теперь многое становится понятным, — спокойно сказала помощница. — Одного я не понимаю, сегодня он не казался… — ее голос оборвался.

— Он не узнал меня, — горько закончила Глория. — Если что-то и могло убедить меня в том, что я совершенно ничего не значила для него, то это наша встреча сегодня. Не было даже и намека, что он помнит меня. Вот как много я значила для Джефа Маллоуна.

— Расскажите вашу историю, — попросила Эми.

— Все началось летним вечером, почти десять лет назад, — произнесла она тихо и медленно, как бы восстанавливая все события в своей памяти. — Тогда я была не Глория Коннел, а просто молоденькая девушка, только что оставившая закрытую школу для сирот.

Это был один из тех волшебных августовских вечеров, с теплым воздухом, с голубым небом, с золотистым туманом от солнца, когда весь мир выглядит восхитительным и счастливым. И вдвойне счастливым он был тогда для меня, приехавшей из Уэльса погостить к своей подруге Джейн, покинувшей школу годом раньше, чтобы жить и работать в Лондоне.

— Я не могу поверить, — Глория еще раз взглянула на результаты своих экзаменов.

— Блестяще! — возразила Джейн. — Ты заслуживаешь четвертую степень учености. Представляешь?! Я же говорила, что ты самая умная девушка в школе!

— Но Оксфорд, — сказала Глория, покачав в смущении головой так, что длинные волосы обвили ее стройную шею, — думаешь, я поступлю туда?

— Ты поступишь куда угодно, — твердо сказала Джейн. — А сейчас беги в ванную, мы отправляемся на праздник.

— Но у меня нет денег, — возразила Глория.

— А они тебе и не нужны, мы идем на вечеринку.

— На вечеринку?

— Что тебя так шокирует? Это будет прекрасный вечер танцев.

— Но я не люблю танцевать, — с сомнением посмотрела на нее Глория. — Кто приглашает?

— О, мой племянник из Штатов. Он с товарищами снял несколько комнат с видом на Темзу. Они не будут возражать, если я возьму с собой подругу.

— Ты уверена?

— Да.

Вечеринка, которую предложила Джейн, оказалась очень скромной. Так, по крайней мере, подумала Глория. Но все равно волновалась. Она и понятия не имела раньше, что такое шумная компания друзей, громко смеющихся и беспрерывно пьющих шампанское.

Надо быть настороже, думала Глория, нервно кусая губы. По правде говоря, ей с самого начала было здесь неуютно. Так как у нее не было ничего подходящего для вечеринки, Джейн приодела подружку так, что она чувствовала себя не в своей тарелке. Щедро наделенная качествами, которых не было у Джейн, Глория с роскошными юными формами бедер и бюста, в блестящем изумрудном платье, соблазнительно открывавшем пышную грудь, была похожа на героиню, прекрасную, спелую, в полном расцвете сил.

— Ты выглядишь очаровательно, — сказала Джейн, слегка наклонив голову. — Если бы ты всегда носила холодные цвета, подобно этому изумрудному, черному или синему, ты была бы неотразима. Поняла?