Любовь неукротимая - Хизер Сноу Страница 5

Ошеломленная Пенелопа не сразу осознала, что прижата к полу Габриэлем. Его нагим, по-прежнему мокрым телом. Даже через плотную траурную накидку она чувствовала сырой жар, исходивший от его кожи. Издав краткий стон, она согнула локти и постаралась оттолкнуть придавившее ее тело. Габриэль резко поднял голову. Поймав его взгляд, Пенелопа не сдержала испуганного вздоха. Она никогда не видела столь широких зрачков. Они напомнили ей затмение: когда Луна оказывается между Землей и Солнцем, полностью, однако, не закрывая дневное светило. Так за пределы увеличенного черного зрачка выступает теплое, золотистое, но сейчас кажущееся огненно-красным кольцо. Эти глаза сильно взволновали Пенелопу; она почувствовала, что дрожит.

Но оба они оставались неподвижны. Казалось, ничто в целом мире не в состоянии заставить их пошевелиться. И весь хаос, царивший в палате, словно исчез. Сердце Пенелопы бешено колотилось – отбивало ритм такой же сумасшедший, каким был мужчина, лежавший на ней.

– Пенелопа? – прошептал безумец, пробуждая в ней очередной взрыв сострадания. Габриэль смотрел на Пенелопу, моргнув несколько раз: то ли чтобы лучше ее разглядеть, то ли просто не веря, что это действительно она. Последний раз он встречал ее на похоронах Майкла, и более они не виделись, хоть отношения их вполне походили на дружеские.

– Да. Да, это я…

Габриэль, казалось, изо всех сил прижал Пенелопу к себе, обнял настолько крепко, что напрочь лишил ее возможности дышать; и она, словно одинокий бакен в бушующем море, не смогла сопротивляться. Однако заметив обступившие их три пары ботинок, Габриэль ослабил объятия и нервно оглянулся.

– Пенелопа, – повторил он резко и грубо, снова обратив свой взгляд к леди Мантон, – помоги мне.

– Помогу, – пообещала она так быстро, что сама не осознавала всего смысла сказанного. Ведь ей за последние несколько минут довелось увидеть то, чего она и представить не могла даже в самом страшном сне.

Габриэль приподнялся, чтобы она смогла из-под него выкарабкаться. Собрав все усилия, Пенелопа освободилась и вновь посмотрела на безумца. Если он продолжит отбиваться и попытается сбежать, она будет не в состоянии помочь ему. Никто ему не поможет.

– Я помогу, – вновь прошептала Пенелопа, зная, что у нее есть только один способ спасти Габриэля.

Она обхватила его руками и ногами, всеми силами стараясь удержать извивающееся тело. Этого было достаточно, чтобы мистер Аллен и санитары подоспели к больному.

Когда Габриэль понял ее маневр, он принялся вопить, осыпая юную леди всевозможными проклятиями как предателя и заклятого врага. Сама же Пенелопа слишком поздно поняла, каким глупым и необдуманным был ее поступок, ведь Габриэль мог причинить ей немалый вред. Да, тот Габриэль, которого она знала прежде, никогда бы не сделал ей больно, однако Пенелопа ничуть не сомневалась: сейчас он совершенно не в себе. Даже любивший ее Майкл мог ударить ее в разгар приступа. Пенелопа заплакала, но все же продолжала цепко держать Габриэля.

Огромных усилий ей стоило снова начать дышать.

«Господи…»

Она понимала, что сейчас должна отпустить его. Ее руки и ноги дрожали и болели от перенапряжения. Пенелопа издавала тихие плачущие стоны, стараясь придать своей мертвой хватке немного нежности, чтобы они стали более похожими на утешающие объятия.

– Я в вас верю, милорд. Не падайте духом, и все будет хорошо. Я обещаю, – вспомнив их танец на балу, прошептала она, не замечая, что голос ее дрожит, выдавая ложь.

Еще пару секунд Габриэль старался вырваться, но вдруг обмяк, утомленно вздохнув.

После всего увиденного в этой палате Пенелопа в ужасе подумала, что Габриэлю уже не помочь. Она готова была молиться день и ночь напролет, чтобы ее предположение оказалось ошибочным.