Страстная женщина - Люси Монро Страница 5

Он склонил голову, как будто признавая ее правоту.

– Но свободных мультимиллионеров не так уж много, – заметил Винченцо.

– Однако, если она будет вращаться в ваших кругах, это значительно увеличит ее шансы.

– Я не собираюсь попасться в лапы охотницы за деньгами!

– Допустим. Но вы должны отдавать отчет – деньги не всегда являются главным стимулом.

Что-то в ее голосе подсказало ему: она не только так думает, но и сталкивалась с этим.

– Лишь немногие вещи могут поспорить с материальным достатком.

– Вы будете удивлены, когда узнаете – на свете все-таки есть такие вещи.

Одри – Винченцо было трудно думать о ней как о мисс Миллер – вздохнула, и этот усталый вздох, как он понял, касался не только их беседы.

– Скажите мне, Джоана Томази вышла замуж за вашего брата исключительно ради того, какие преимущества давало ей положение его жены?

Винченцо поразил самого себя, честно ответив:

– Да.

– И все-таки она не была любящей матерью.

– Вы что, собирали информацию на мою семью? – с подозрением спросил он.

– Вы шутите? – Одри рассмеялась, и Винченцо нашел ее смех очаровательным. – Я главный специалист в вашем отделе по работе с клиентами, у меня нет средств на частного детектива. Информация о Джоане часто появлялась в таблоидах и после того, как она стала матерью.

Винченцо не мог этого отрицать.

– Что вы хотите этим сказать?

– Она должна была знать: вы заплатите ей за то, чтобы она больше интересовалась жизнью своих детей!

И его брат, и его невестка знали об этом, но оба отказались от увеличения средств, которые Винченцо был намерен платить им ради того, чтобы они вели более спокойный образ жизни.

– Она и Пину не видели смысла получать больше денег, если не могли их тратить.

– Именно!

– Вы можете думать обо мне все, что угодно, но я не идиот! Я не собираюсь жениться на женщине, которая будет подобна Джоане.

– Я не считаю вас идиотом, возможно, просто вы наивны.

– Я далеко не наивен!

– Ах, ну да, вы умны в том, что касается денег и дел…

– Но?.. – проницательно спросил Винченцо, не дожидаясь окончания ее фразы.

– Но вы не понимаете чувства.

– Чувства – слабость, которую я не могу позволить…

– Может быть, но вы действительно хотите лишить их Франку и Анджело?

– Я дам им все, в чем бы они ни нуждались.

– Вы попытаетесь, – согласилась Одри. – Но если вы наймете детям мать, то единственная любовь, которую они могут узнать, это любовь по обязанности.

– Вы пришли, чтобы я рассмотрел вашу кандидатуру на эту работу, к которой вы так неодобрительно относитесь. И вы хотите убедить меня, будто сами не станете делать это ради денег?

– Я не хочу это делать.

– Именно! – сказал он.

– Но я также предлагаю вам любить ваших детей, ведь потребность в любви – базовая потребность ребенка.

– Вы не можете обещать любить их!

– Конечно, могу! Они невинные дети, оставшиеся без родителей. Как я могу не любить их?

Винченцо непонимающе уставился на нее. Одри верила в то, что говорила, и однако же…

– Вы хотите сказать, другая женщина не будет поступать так же?

– Я не другая женщина, я – это я! Конечно, будут женщины, которые также будут любить детей, но попадут ли они в список вашей личной ассистентки?

– Что вы хотите сказать? – прищурился Винченцо.

С губ Одри сорвался нетерпеливый выдох.

– Пытаюсь вам объяснить. Вы с Глорией пытаетесь решить эту проблему, не вкладывая в нее никаких чувств. Это значит – женщины, которых она выберет, будут так же неэмоциональны, как и вы.

– Я не вижу в этом никакой проблемы.

– Полагаю, не видите. – Она встала и вздохнула. – Мне не стоило приходить.

– В этом мы, по крайней мере, согласны.

На этот раз плечи Одри устало опустились. Не добавив больше ни слова, она пересекла огромный офис и остановилась у двери:

– Мне искать другую работу?

– Нет.

Она повернула дверную ручку.

– Одри!

– Да? – Она не повернулась.

– Подозреваю, у вас были более веские причины прийти сюда, нежели простое объяснение о чувствах? Точнее, об их отсутствии.

Она напряглась, но кивнула:

– Я подхожу всем требованиям.

– Скажите мне: откуда вы об этом узнали?

Одри покачала головой, и у Винченцо создалось впечатление – даже под угрозой потери работы она не ответит на его вопрос. Должно быть, Глория рассказала ей об этом под большим секретом, и молодая женщина не собиралась ее выдавать. Винченцо уважал лояльность.

– Я никому не скажу об этом разговоре, – пообещал он.

– Спасибо. – Ее голос прозвучал безжизненно, в нем не было и намека на ту страстность, с которой она говорила с ним всего несколько минут назад.

– Взгляните на меня, – потребовал он.

Одри повернулась, лицо ее было белым, как у статуи. На нем не отражалось никаких эмоций.

– Был рад нашей встрече, – сказал он.

Они могли быть не согласны друг с другом, но Винченцо уже давно не получал такого удовольствия, разговаривая с женщиной.

– Спасибо.

И Одри вышла, тихо притворив за собой дверь.

Несколько минут спустя к Винченцо заглянула Глория. День продолжался так, как было запланировано. Но во время встреч и повседневной работы обрывки разговора с Одри то и дело всплывали в голове, продолжая его отвлекать. Какой вид у нее был, когда она сказала: не стоило ей приходить к нему в офис. Словно она была разочарована. В нем…

Он не привык к такой реакции. Должно быть, поэтому он не мог выкинуть Одри из головы.

Одри сказала, что подходит всем требованиям. Если так, он покажет себя совсем плохим бизнесменом, если не включит ее в список подходящих кандидатур. Поэтому Винченцо оставил записку с ее именем на столе Глории.

Ассистентка в удивлении воззрилась на него:

– Что это должно значить?

– Я хочу, чтобы вы внесли ее в список.

– В список?.. – эхом откликнулась Глория.

– Женщин, с которыми я пообщаюсь на тему подходящей матери для Франки и Анджело.

В серых глазах Глории отразилось понимание.

– Ах, в этот список… Сделаю.