Мир у твоих ног - Джуди Лоусон Страница 5

Оливию Нортон Беата знала с детства. Они вместе учились в школе, но подругами никогда не были, скорее просто одноклассницами. Оливия не отличалась успехами в учебе и в классе ничем не выделялась, была серой и незаметной, и Беата не обращала на нее никакого внимания.

Сама же Беата, наоборот, каждую перемену собирала вокруг себя толпы мальчишек и девчонок, которые с интересом слушали ее рассказы о путешествиях и приключениях. Чтобы постоянно поддерживать интерес аудитории, словоохотливой Беате приходилось иногда привирать, приукрашивать события, но ребята все и всегда принимали за чистую монету. И лишь в бледно-серых, совершенно невыразительных глазах Оливии читалось сомнение, однако она никогда не высказывала его вслух.

Дети, как пришитые ходили за Беатой, восхищались ею, клялись в вечной дружбе, но все клятвы и обещания растаяли, как снег весной, когда на Беату обрушилась беда. Подростки порой бывают очень жестоки в своем непостоянстве. Беата замкнулась в себе, и одноклассники потеряли к ней всякий интерес. Все, но не Оливия. Она вышла из тени и протянула руку помощи. Нет, она не предложила свою помощь, она настояла на ней. И хотя в тот момент Беате, мечтающей о тишине, покое и забытьи, внимание Оливии казалось обременительным и несколько навязчивым, она была искренне благодарна новой подруге за поддержку и терпение.

Почти целый месяц Оливия не отходила от Беаты и ее бабушки, оставалась ночевать и всячески пыталась отвлечь сироту от горестных мыслей. По какому-то одной ей известному рецепту она варила бульон из курицы и заваривала успокоительные травяные чаи, насильно кормила и поила Беату и миссис Воверат. Другими словами, развила вокруг них бурную деятельность, тем самым заставляя и убитую горем подругу принимать участие в жизненном процессе.

Прошло время. Девушки повзрослели и не клялись друг другу в вечной дружбе, как это бывает у подростков. Жизнь, самый строгий экзаменатор, устроила им проверку, которую они выдержали с честью, сдав экзамен по предмету «дружба и взаимовыручка» на «отлично».

В массивную деревянную дверь квартиры Оливии и Тревора, которую они приобрели совсем недавно в новостройке в самом центре Дулута, Беата позвонила ровно в половине седьмого.

— Добрый вечер, Беата. Проходи! — сказал Тревор и отступил в сторону, приглашая гостью в квартиру.

— Привет, Тревор. Как твои дела?

— Все отлично! Сегодня днем подписали долгожданный контракт с судостроительной фирмой, так что дела идут в гору, — радостно сообщил он.

— Рада за тебя! Вечеринка по этому поводу?

— И да, и нет. Подписание контракта совпало с очередной годовщиной основания нашей фирмы.

— А! Поздравляю! А где Оливия и Кристиан?

— Оливия в спальне красоту наводит. Хотя, по мне, она и так красива без всяких этих румян и помад.

— За такие слова я люблю тебя еще больше! — донесся из спальни звонкий голос Оливии. — Беата, проходи сюда. Кристиан со мной.

— Извини, Тревор, — улыбнулась молодому мужчине Беата и пошла на зов подруги.

— Привет, Оливия. Привет, мой маленький проказник. — Беата наклонилась и с нежностью погладила белокурую головку Кристиана.

Малыш радостно загулил и принялся подпрыгивать в ходунках. Оливия оторвалась от собственного отражения в зеркале и с обожанием посмотрела на сына.

— Как он рад тебе! Знает и любит свою крестную!

— И я просто обожаю Кристиана. Смотрю на него, на искреннее проявление его эмоций — и на душе становится теплее. Дети еще не умеют лукавить, и оттого их привязанность ценится намного дороже.

— Что-то мне не нравится твой философский настрой, подруга. Ну-ка, выкладывай, что у тебя произошло? — Оливия во все глаза уставилась на Беату, держа в руке незакрытый тюбик помады.

— Все хорошо! — спохватилась Беата. — Это погода на меня так действует. Дождь не прекращается уже несколько дней, вот и на душе так же мрачно. Опять плакать что-то хочется.

— Ты мне это брось! Сколько мы боремся с твоей хандрой, а ты опять пускаешь ее в свою душу. Хватит уже, Беата, погода здесь вовсе ни причем! — строго сказала Оливия. — Послушай, сколько раз я тебе предлагала — переезжай ты к нам. Тебе веселее будет — что ты все одна и одна?

— Нет, Оливия. У вас своя семья. Не хочу я никому мешать и быть обузой.

— Вот сказала, так сказала! — воскликнула Оливия. — Хорошо, что еще Тревор не слышит этих глупостей. Обязательно обиделся бы.

— Ну, Оливия, не обижайся. Я вовсе не хотела задеть тебя или твоего мужа. Ты же знаешь, как я вас люблю.

— Да, если хочешь знать, — не унималась Оливия, — приглашая тебя пожить у нас, я преследую свои цели.