В объятиях страсти - Кэрол Финч Страница 5

Его рука скользнула Сирене на талию, и, прежде чем она успела опомниться, их губы слились, заглушив ее про­тестующий возглас. Хотя бесцеремонный незнакомец при­тягивал, как пламя мотылька, девушка понимала, что может обжечься, если не сохранит безопасную дистанцию. К тому же она презирала Трейгера Грейсона, считая его любовни­ком своей мачехи. Но как же можно в таком случае отве­чать на его жгучие поцелуи и прислоняться к твердой, как скала, груди, чтобы устоять на подгибающихся ногах? «Это чистое безумие, – говорила она себе, но тело ее не слуша­лось. – Я обнимаю того самого мужчину, который только что тайком встречался с Оливией. Неужели я совсем ли­шилась гордости?»

От Сирены исходило благоухание свежести, и Трейгер вдруг почувствовал острый интерес к этой нелепо одетой девице с такой соблазнительной фигурой и безупречной кожей. Он обвел указательным пальцем овал нежной щеки, вглядываясь в изумрудно-зеленые глаза.

– Приходи сюда завтра, Сирена, – глухо попросил он, удерживая ее взгляд.

Сирена запрокинула назад голову, завороженная че­канными чертами его лица. «Зачем?» – подумала она. Трейгер и так внес сумятицу в ее душу. Впрочем, необхо­димо что-то предпринять, дабы помешать ему видеться с Оливией. Ради отца.

Легким кивком девушка выразила свое согласие.

Довольная улыбка появилась на его губах.

– Тогда до встречи, Сирена.

Он надолго прильнул к ее губам, а затем, подхватив за талию, одним рывком усадил на спину жеребца.

Сирена смотрела на Трейгера сверху вниз, стараясь усмирить сладкую дрожь, вызванную поцелуем, и прекрас­но понимая, чем этот мужчина привлек Оливию. Да, де­вушка отдавала себе отчет в том, что, согласившись встретиться с ним завтра, может нарваться на неприятнос­ти, но считала своим долгом оградить отца от неверности мачехи. Митчел нуждался в любви, а Оливия предавала мужа, злоупотребляя его доверием. Так или иначе, но Си­рена собиралась положить этому конец. Однако, к соб­ственному изумлению, она вдруг поняла, что в незнакомом доселе возбуждении хочет и ждет следующей встречи с Трейгером.

Сжав коленями бока Кречета, девушка пустила его рысью вверх по склону. Сухая земля задрожала под его копытами, когда, понукаемый распластавшейся на спине всадницей, конь мчался домой.

Трейгер с благоговейным ужасом наблюдал за Сире­ной, слившейся с жеребцом в бешеной скачке, пока оба не скрылись за деревьями. Слабая улыбка тронула его губы. «Загадочное создание», – подумал он, заметив, что Зо­лушка забыла свои башмачки, торопясь покинуть его. Трей­гер живо представил себе Сирену плывущей к нему, и его тут же бросило в жар. Прелестное лицо девушки снова возникло перед ним. Черты ее были безупречны, глаза оживленно сверкали, а белоснежное тело, которое вода обнимала и нежила, было божественным.

Трейгер замотал головой, чтобы избавиться от образа, распалявшего его страсть. «Достаточно! – приказал он себе. – Идет война. И в Нью-Рошель меня привело важ­ное дело. Я не могу тратить драгоценное время на каждую деревенскую девчонку, которая попадется на глаза». И какого дьявола он попросил ее прийти снова? Ведь Трейгеру предстояла серьезная встреча, которая занимала все его мысли до того, как он наткнулся на обворожительную русалку.

Трейгер шумно выдохнул, подобрал забытые Сиреной сапоги и вернулся к своему коню все еще во власти восхи­тительных воспоминаний. Он взлетел в седло, бросил по­следний взгляд на бухту и с досадой чертыхнулся, когда образ Сирены снова предстал перед ним. Что за чепуха! Чего-чего, а красавиц на свете хватает. Он не придет на встречу с этой нимфой. И, пришпорив коня, направил его на запад.

Сирена мчалась с такой скоростью, будто сам дьявол гнался по пятам. Она облегченно вздохнула, когда Кречет остановился у ограды пастбища. Соскочив на землю, де­вушка ласково потрепала его по тяжело вздымавшимся бокам и открыла ворота, пропуская коня в загон.

Пробираясь по склону холма, Сирена морщилась от боли, когда острые камни впивались в босые ступни. Про­клятие, забыть свои сапоги!

Сумеречные тени уже опустились на окружавшие дом деревья, когда она выглянула из окна. Вспомнив, что вот-вот должен появиться приглашенный на обед Брендон, онв панике велела Молли принести воды для купания и не успела погрузиться в ванну, как перед мысленным взором возникли дымчато-серые глаза. Девушка тряхнула мокры­ми волосами, но видение не исчезло, и она вся затрепетала при воспоминании о его горячих губах, прикосновениях властных, сильных рук.

Неужели Оливия испытывает такие же невероятные ощущения? Будь она проклята! Мачеха не имеет права на поцелуи Трейгера Грейсона. Оливия – замужняя женщи­на, у нее есть добрый понимающий муж, который заслу­живает большего, чем жена, шляющаяся неизвестно где с таким красавчиком. Что ж, Сирена позаботится о том, что­бы у Трейгера не осталось времени на Оливию. Он будет для этого слишком занят. Итак, месть? Сирена задума­лась. Не стоит обманывать себя, утверждая, что это един­ственный мотив.

Конечно, ее влечет к Трейгеру Грейсону, но что о нем известно? К тому же Брендон просит ее руки. Раз так, она постарается занять Трейгера и немного развлечься, но в конечном итоге ей придется сказать «да» лейтенанту Скот­ту. Таково желание отца, а со временем она полюбит Брендона. Прекрасному незнакомцу нет места в ее мире, как и ей нет места в его жизни. Они насладятся обществом друг друга, а затем пойдут каждый своей дорогой, не оставив Оливии иного выбора, как вернуться к Митчелу. Черт бы побрал эту безнравственную женщину! И как только Митчел может быть таким слепым? Не надо большого ума, чтобы понять: Оливию интересуют только деньги мужа и то, что можно на них купить.