Избранница Шахрияра - Шахразада Страница 5

Джамиля, жена великого халифа, не очень долго размышляла о том, кого же призвать в наставницы для невестки. Ибо кто же лучше дочерей царедворцев мог справиться с такой задачей? А потому уже на следующее утро повелительница послала за старшей дочерью визиря, юной, но мудрой Шахразадой.

– Дочь моя, – заговорила Джамиля, когда девушка предстала перед ней, – великий халиф Кордовы повелел мне найти наставницу для нашей невестки.

Шахразада подняла на повелительницу удивленные глаза. Конечно, это было грубейшим нарушением этикета, но Джамиля не обратила на это никакого внимания. Ведь всех детей царедворцев она знала с малолетства и воспринимала их как собственных детей. (Такова уж была Джамиля из рода Сасанидов: несмотря на высокое положение, она оставалась обычной доброжелательной женщиной, которая обожает гостей, привечает соседок, радуется, когда ее дети приводят в дом друзей и часами играют с ними в тенистом саду.) Дочерей же визиря, осторожного и рассудительного Ахмета, она знала с самого рождения. Шахразада, старшая дочь, была сверстницей Шахземана. Малышами они частенько играли вместе и потому до сих пор оставались добрыми приятелями.

О нет, сему не стоит удивляться – блистательная Кордова являла собой воистину удивительную страну: традиции чтились, нравы были строги, но при этом знания о мире уважались не менее. Поощрялось и то, что девушки обучаются наукам и искусствам наравне с юношами. Громкая слава университета Кордовы легко перешагивала границы между странами, и из самых отдаленных концов обитаемого мира приезжали жаждущие знаний, дабы припасть к неиссякаемому источнику мудрости.

Все это вместо ожидаемого падения нравов дарило возможность выбора спутника жизни по душе, ибо общение юношей и девушек было открытым, никто не чинил препятствий ни в беседах, ни во встречах. Конечно, старики бурчали, что со дня на день – да простит такие слова Аллах всесильный и всемилостивый! – юное поколение поддастся соблазну и впадет в блуд. Но ничего подобного не происходило. Более того, браки становились крепче, ибо были основаны на уважении и любви, а не только на долге, лишенном чувств.

Вот поэтому и удивилась Шахразада повелению Джамили – не слыхала она о том, что Шахрияр женился. И, набравшись смелости, переспросила:

– Принц Шахрияр избрал себе жену?

Джамиля покачала головой.

– О нет, наш старший сын, думаю, еще не скоро станет семейным человеком.

Что-то в голосе Джамили заставило Шахразаду насторожиться. Но лишь на мгновение.

– Это Шахземан, друг твоих детских игр, привел в наш дом жену, – продолжила повелительница.

– Как странно… – Удивление Шахразады было столь велико, что девушка вновь пренебрегла этикетом. Однако задача Джамили была столь непростой, что она не обратила ни малейшего внимания на такое неуважение к традициям. – Ведь раньше никогда не бывало, чтобы младший сын халифа женился прежде старшего. Более того, история рассказывает, что некогда коварный Гулям, младший брат наследника, попытался своей женитьбой заставить отца признать именно его, Гуляма, достойным трона. Правда, – тут Шахразада замялась, припоминая подробности этой давней и очень некрасивой истории, – отец решил, что женитьба все же не есть поступок, который достоин вознаграждения в виде царского трона. Он изгнал и Гуляма, и его жену. Об их дальнейшей судьбе умалчивает мудрая история. С тех пор никто из юношей царской крови не решался на столь дерзкий поступок.

Джамиля слушала Шахразаду с улыбкой. О да, она не ошиблась в выборе – эта девушка, да благословит Аллах великий ее необыкновенный разум, сможет научить Герсими-иноземку всему, что должна знать жена мудреца и приемная дочь великого халифа.

– Да, все так. Ты права, дочь моя, ранее не принято было, чтобы младший брат приводил жену прежде старшего. Но раньше не рождался и упрямец, равный моему старшему сыну. Клянусь, – в сердцах проговорила Джамиля, – не найти в целом свете осла упрямее и своенравнее, чем Шахрияр.

Помедлив несколько мгновений, царица продолжила. Да, она понимала, что открывает перед дочерью визиря тайны, которых девушке вовсе знать не положено. Но, увы, голос материнского сердца сейчас был слышнее голоса разума. Это прекрасно разглядела Шахразада, дав себе клятву молчать обо всем услышанном.

– Этот несносный мальчишка вбил себе в голову, что женится лишь в тот миг, когда заговорит его сердце. Он решил, что никакие соображения долга или государственные интересы не смогут заставить его назвать своей царицей девушку, к которой его, Шахрияра, упрямая душа останется холодна. Более того, девочка, он уговорил и халифа, и меня, что не видит в женитьбе младшего брата ничего ужасного, что брат, счастливый в браке, будет ему лучшим помощником и советчиком, чем брат, печальный от неразделенной любви.

Джамиля замолчала. Воспоминания о трудном разговоре с сыном были столь болезненны, что царица решила не рассказывать об этом никому. Даже Шахразаде, в чьей скромности она не сомневалась.

Молчала и Шахразада. Она сердцем ощутила боль Джамили. От этой боли заныла и ее душа.

– Поэтому мы и не противились появлению в нашем доме младшей невестки – жены младшего сына. Герсими красива, умна. Она вполне достойна быть женой царского сына. Но, увы, она иноземка, пусть и много лет живущая в прекрасной Кордове. А потому не знает того, что должна знать жена царского сына. И мы повелеваем тебе, мудрая Шахразада, объяснить Герсими традиции, уклад жизни и историю нашего рода. Думаю, вы с ней подружитесь.

Шахразада почтительно поклонилась. Она понимала, сколь большая честь оказана ей, как понимала и величие самой задачи, ибо история любого рода вкупе с традициями, поверьями и укладом – поистине тема обширнейшая. А история царской семьи рода великих халифов Кордовы – эта тема не просто обширнейшая, а поистине гигантская. Ибо это не только история семьи, но и история самой блистательной Кордовы, да будет всегда над ней длань Аллаха великого и милосердного!

– Мы прекрасно понимаем, девочка, сколь велика твоя задача. Утешает лишь то, что временем ты не связана, как не связана и условностями: Герсими девушка добрая и простая, ты можешь рассказывать ей все, что сочтешь нужным. Никакие экзамены ни тебе, ни моей младшей невестке не грозят, разве что можно назвать экзаменом саму жизнь. Но, надеюсь, ты всегда сможешь подсказать своей ученице правильный ответ.

– Благодарю тебя, прекрасная повелительница, за это поручение, – голос Шахразады помимо ее воли задрожал. – Задача моя огромна, она велика так же, как велика и сама блистательная Кордова. Быть может, тебе угодно будет указать мне темы, о которых я не должна говорить со своей ученицей?