Неотразимый - Мэри Бэлоу Страница 5

Выплеснув в эмоциях радость встречи, некоторое время друзья мчались галопом, обмениваясь лишь отрывистыми замечаниями, давая лошадям размяться, для чего отпустили поводья, но, как водится, невинная верховая прогулка незаметно перешла в состязание и закончилась еще большим весельем.

– Ну что, какова ставка? Победителю по сотне гиней с каждого, верно? – спросил запыхавшийся Иден, выигравший скачку.

– Приятно помечтать о таком выигрыше, верно, Иден? – весело подколол его Натаниель.

– Иден, ты стартовал, будучи впереди меня на добрый корпус с половиной, – заметил Кеннет, – а опередил меня только на корпус. Так что, насколько я понимаю, победа за мной. Мне не послышалось, речь действительно шла о сотне гиней с каждого?

– Нат, до тебя уже доходили слухи, что все корнуоллцы немного сумасшедшие? – подмигнул Рекс. – Я начинаю думать, что это не просто слухи. Очевидно, так на них сказывается влияние свежего морского воздуха. Раньше Кен пребывал в таком же здравом рассудке, как и мы все.

– Так ли уж все? – съехидничал Иден. – Что-то ты подозрительно много болтаешь, Рекс.

Они направились к выходу из парка более спокойным аллюром, наслаждаясь окрестностями и обществом друг друга.

– Ну, Нат, – заговорил вскоре Рекс, – как тебе понравилась роль почтенного деревенского сквайра, которую ты исполнял последние два года?

– Это напоминает мне старую притчу о том, как поспорили чугунок с котелком, – засмеялся Иден, выразительно приподняв бровь. – Сам-то ты, Рекс, только-только сбежал из Стрэттон-парка.

– Но у Рекса по крайней мере есть извинения – он уже давно остепенился, – усмехнулся Кеннет, – как и я, разумеется. Но нужно заметить, что Рекс был более занят. Мы с Мойрой можем похвастаться только одним сыном, тогда как Рекс… Хотя, может статься, у него и не будет двух сыновей – ведь второй ребенок вполне может оказаться девочкой. Пока еще ничего не известно, верно? И сколько остается ждать, Рекс? Четыре или пять месяцев?

– Скорее пять. – Рекс иронично усмехнулся. – Кэтрин убедила себя, что благодаря платьям свободного покроя с высокой талией ее положение будет почти незаметно. Надеюсь, вы не позволите себе отпустить в ее присутствии какую-нибудь грубую шутку на этот счет.

– Это ты, Нат, способен на грубости? – шутливо вознегодовал Иден. – А ты, Кен, любишь отпустить соленую шутку? Рекс, но ты не смотришь на меня! С чего бы это? Тогда как именно я – воплощенная скромность и воспитанность! – Вздохнув, он переменил тему: – Подумать только, всего три года назад мы еще сражались под Ватерлоо и мечтали о том, что будем делать потом, если, конечно, выживем.

– И совершили полную перемену курса – наслаждение двадцать четыре часа в сутки! – сказал Натаниель. – Мы решили испробовать все пороки, известные мужчинам. Признайся, Иден, мы неплохо погуляли. Клянусь, мы не просыхали месяцев шесть, если не больше.

– После пережитого напряжения и опасностей нам необходимо было разрядиться, – заметил Кеннет. – Но кажется, мы довольно скоро обнаружили, что удовольствие ради удовольствия быстро приедается.

– Кен, ты, конечно, говоришь о себе? – с нарочитой ленцой протянул Иден. – Сдается мне, что я единственный из всех сдержал клятву. Да вот еще Нат по уши завяз в своих женщинах.

– Черт побери! – рассмеялся Рекс. – Да каждый мужчина только мечтать об этом может.

– К сожалению, я говорю не просто о женщинах, Рекс, – сказал Иден, – а про родственниц. Про его сестер, кузин, тетушек, бабушек и прабабушек… Их у него наберется не один десяток. А ведь я предупреждал тебя, верно, Нат? Два года назад, когда ты упрямо твердил, что возвращаешься домой, я предсказывал, что тебя ожидает. Только представь себе, Рекс, целую кучу незамужних и замужних сестер да еще постоянно живущих в его доме кузин. Нет, дружище, это не мечта, а сущий кошмар для любого мужчины!

– Стоит тебе в очередной раз упомянуть о моих родственницах, как их количество стремительно возрастает, – смеясь, сделал ему замечание Натаниель. – А у меня всего пять сестер, Иден, и к моему возвращению две из них уже были замужем. И только одна кузина, которая постоянно живет с нами, хотя, должен признаться, порой она одна стоит тридцати! Кроме того, мне уже удалось пристроить Эдвину и Элеонор. Так что остались только Джорджина и Лавиния, поэтому на данный сезон в Лондоне у меня большие надежды.

– А как насчет тебя самого, Нат? – поинтересовался Кент. – Когда пристроишь всех своих девиц, возьмешь себе жену? Ты и для этого приехал в Лондон? Может, нам с Мойрой подыскать тебе женушку, а? Имей в виду, я очень ловко справляюсь с ролью свата! Согласен помогать, Рекс? – Он с озорством подмигнул товарищу.

Иден театрально застонал.

– Нат, они нам завидуют, – сказал он. – При всем моем уважении к Мойре и Кэтрин их мужья никак не могут смириться с тем, что мы все еще ходим в холостяках. Так что держись, дружище!

Но Нат только снисходительно усмехнулся:

– Друзья, вы видите перед собой убежденного противника брака. Супружеские оковы не для меня, благодарю покорно!

Нарушив благодатную тишину парка, Иден издал торжествующий вопль, который непременно вызвал бы укоризненные замечания гуляющих – к счастью, в этот ранний час было практически безлюдно. Не очень далеко от них куда-то спешил рабочий, только что мимо прошла горничная, прогуливая хозяйскую собаку ростом почти с себя, да по дорожке им навстречу медленно двигались две женщины, тоже с собакой.

– Но, Нат, надеюсь, ты не давал обета воздержания?! – с шутливой тревогой поинтересовался Иден. – А то у меня есть для тебя на примете несколько таких… м-м-м… штучек, о которых ты и представления не имеешь. Рекс и Кен теперь не в счет, так что остаемся только мы с тобой. Начнем сегодня же вечером. Пока ты в Лондоне, к чему терять понапрасну хоть одну ночь? Поэтому, старина, постарайся днем вздремнуть: чтобы к вечеру быть свеженьким, тебе понадобится весь твой пыл!

– Господи! – театрально простонал Рекс. – Кен, да были ли мы с тобой когда-нибудь такими молодыми и ненасытными?

– Были, были, Рекс, – успокоил друга Кеннет тоном убеленного сединами старца. – Только с тех пор прошло много-много лет. Правда, я все же припоминаю время, когда респектабельный образ жизни представлялся нам чем-то вроде чумы. А разговоры о единобрачии приводили в ужас!

«Отлично, – подумал Натаниель, – значит, сегодня вечером! Иден прав, нечего попусту терять время». Однако у него немало хлопот, которые невозможно сбросить со счетов. Начиная с сегодняшнего дня и в течение нескольких следующих он должен нанести визиты во все нужные дома и оставить там свою карточку, поставив хозяев в известность о своем прибытии. Завтра должны приехать Маргарет с Джоном, и тогда начнется настоящая суматоха по приготовлению Джорджины и Лавинии к выходу в свет. Он должен будет появляться вместе с женщинами, повсюду их сопровождать. Натаниель и не думал пренебрегать своими семейными обязанностями, без оглядки бросившись в водоворот наслаждений, как это было два года назад и после чего в душе у него осталось странное ощущение пустоты и неудовлетворенности. Нет, нет! Теперь он сэр Натаниель Гаскойн, баронет, сознающий свой долг перед сестрой и кузиной.