Изящная месть - Элоиза Джеймс Страница 5

— О Боже, что случилось? — спросила Эсме, стараясь припомнить, не совершила ли она недавно какой-нибудь опрометчивый поступок.

Нет, Эсме, выйдя второй раз замуж, вела себя тише воды, ниже травы. Все скандалы, связанные с ее именем, остались в прошлом. Значит, кто-то другой вывел Хелен из себя. Скорее всего это был ее муж. Они, наверное, недавно виделись и снова повздорили. Хелен окинула вошедшего в комнату Слоупа, дворецкого Эсме, таким ледяным взглядом, что бедного слугу как ветром сдуло.

— Я хотела попросить Слоупа принести нам чай, — робко сказала Эсме.

— Надеюсь, ты сможешь час-другой обойтись без лимонного кекса, — отрезала Хелен.

Судя по внешнему виду Хелен, она питалась воздухом, а Эсме любила хорошо покушать. И в конце концов, она пригласила подругу на чай. Эсме с решительным видом позвонила в колокольчик.

— Ты, наверное, снова пыталась уговорить Риса дать тебе развод? — осторожно спросила она, после того как Слоуп снова вышел.

— Он даже не стал слушать меня, Эсме! — воскликнула Хелен. В ее голосе слышались злость иотчаяние. — Ему нет дела до того, что я хочу ребенка.

— О, Хелен, дорогая, мне так жаль тебя…

— Он высмеял меня, обвинив в том, что я просто подражаю своим подругам, — продолжала Хелен. — Рис даже не попытался понять меня. Ему безразлично, какие чувства я испытываю. Я-то вижу, как мои подруги возятся со своими детьми, а я лишена этого счастья!

Ее голос дрогнул.

— Все мужчины — бесчувственные скоты, — заявила Эсме. — А твой муж — самый толстокожий из них.

— Трудно себе представить более грубого человека, чем Рис! — горячо согласилась с ней Хелен. — Помнишь, как после смерти Майлза я сказала, что завидую тебе? Хотя и ненадолго, но ты все же помирилась с ним.

— Да, я помню твои слова.

— Я говорила тогда от души, Эсме. Я бы отдала все на свете, чтобы выйти замуж за такого человека, каким был твой первый муж.

— Мои отношения с Майлзом были далеки от совершенства, и ты это знаешь, — возразила Эсме. — В течение последних десяти лет мы жили врозь и только незадолго до его смерти помирились. Не понимаю, чему тут завидовать?

— Я не завидую вашему браку. Я завидую тому, каким человеком был твой муж. Вспомни, что он сказал, когда ты заявила ему, что хочешь ребенка?

Эсме наконец начала понимать, о чем говорит ее подруга.

— Он пошел мне навстречу.

— А как ты думаешь, что бы он сделал, если б ты попросила у него развод?

— Он бы дал мне его, — прошептала Эсме, чувствуя, как комок подкатил у нее к горлу. — Майлз был очень деликатным человеком.

— Не просто деликатным, — возразила Хелен, — а прежде всего добрым. Ты же знаешь, что Майлз готов был сделать для тебя все, что угодно!

— Ты вряд ли была бы счастлива в браке с Майлзом, Хелен, — сказала Эсме. — Он был таким пресным.

— Я сама пресная! — воскликнула Хелен, не зная, какой еще аргумент привести. — Я бы на твоем месте сделала… Впрочем, нет, хватит! Не будем больше спорить о том, чей муж хуже. Речь не о них, просто я очень хочу иметь ребенка, мечтаю об этом уже много лет. У всех вокруг есть дети: у Кэрол прелестная дочка, у тебя тоже есть малыш. Даже у Генриетты Дарби! Она-то думала, что не сумеет выносить ребенка, а вот родила сына…

Хелен разрыдалась. Эсме попыталась утешить подругу:

— Не надо, дорогая, успокойся…

— Это несправедливо! — сквозь слезы воскликнула Хелен. — Ты же знаешь, Эсме, что я никогда никому не жаловалась на Риса, но в душе часто раскаивалась, что вышла за него замуж! И зачем только я встретила его на своем пути? Почему мама не остановила меня? Почему никто не бросился за мной в погоню, когда я убежала с Рисом? Почему мне так не повезло и я вышла замуж за этого выродка? У всех вас — у тебя, Кэрол, Джины — жизнь складывается удачно. Одна я как проклятая!

— Да уж, удачно, — не удержавшись, хмыкнула Эсме. — Не забывай, что мой первый муж умер.

— Это не важно! Ты можешь родить от Себастьяна хоть пятерых детей, если захочешь!

Эсме впервые видела Хелен в таком возбужденном состоянии. Ее подруга всегда вела себя сдержанно и хорошо владела собой. Казалось, она контролировала каждое свое движение, каждую мысль, но сейчас ее чувства находились в смятении. У Хелен был взъерошенный вид: корона из уложенных кос съехала набок, из прически выбивались пряди, голубые глаза метали молнии, а обычно бледное лицо горело от гнева.

Однако Эсме все же решила возразить подруге.

— Ты слишком резка в своих суждениях, Хелен, — осторожно сказала она. — Смерть Майлза была для меня настоящим ударом…

Хелен бросила на Эсме пренебрежительный взгляд. Та явно лукавила.

— Прибереги эти россказни для дамского кружка шитья, — сказала она. — Правда заключается в том, что смерть Майлза избавила тебя от многих неприятностей.

Воспоминания о дамском кружке шитья задели Эсме за живое. После смерти первого мужа она некоторое время входила в этот круг благочестивых дам, но после второго брака вокруг Эсме разразился скандал, и чопорные рукодельницы отвернулись от нее.

— Мы с Майлзом, возможно, не подходили друг другу, — сказала она. — Но это не значит, что я разочаровалась в браке как таковом. В конце концов, я ведь вышла замуж за Себастьяна и мы до сих пор счастливы.

— Давай говорить начистоту, — предложила Хелен, начиная терять терпение, — ведь мы сейчас одни. Мужчины — отвратительные создания, эгоистичные, самоуверенные и нацеленные только на поиск удовольствий. Я уверена, Кэрол просто ослеплена, раз так высоко ценит сомнительные таланты Таппи. Чем он там увлекается? Рыбной ловлей, кажется? И долго еще будет продолжаться ее ослепление? Настанет день, когда Кэрол все-таки поймет, что ее Таппи такой же, как все.

— Неужели ты все это говоришь всерьез, Хелен?! — ужаснулась Эсме. — Если ты действительно считаешь всех мужчин эгоистичными скотами, как же тебе может нравиться Майлз?

— Майлз выполнял любую твою просьбу. Он не нарушал супружеские клятвы, данные вами перед алтарем. Ты хотела ребенка, и он дал тебе его. Ты хотела, чтобы Майлз покинул дом, и он это сделал. Ведь он никогда не докучал тебе, правда?

— Да, но… — начала было Эсме, но Хелен не дала ей договорить.

— Рис и Майлз — это как ночь и день! — воскликнула она и стала нервно расхаживать по комнате. — Рис много лет назад выгнал меня из дома. И с тех пор он ни разу не сказал мне ни единого доброго слова, постоянно грубит мне. Весь Лондон знает, как он низко пал!

— У Майлза тоже была любовница, — ради справедливости заметила Эсме.

— Это были тихие респектабельные отношения, без скандалов и истерик, — заметила Хелен. — Леди Чайлд — дама, заслуживающая всяческого уважения. И хотя я, конечно же, не одобряю внебрачные связи, но лучше завести такую любовницу, чем приводить с улицы гулящую женщину и развлекаться в спальне законной жены. Мое терпение на пределе, Эсме! Если еще кто-нибудь подойдет ко мне и выразит сочувствие по поводу недостойного поведения моего мужа, мне кажется, я… я просто взвою!