Сердце из пшеницы и ромашек - Елена Котенко Страница 5

Следующий день начался раньше, чем Лика того хотела: с утра отца вызвали на работу, поэтому и Аня, и парни, которые должны прийти работать после обеда, и Виктор — все осталось на нее. Поглядывая левой пяткой, чтобы её сестра не совершила феерическое падение в выгребную яму, Лика готовила обед. «Почему я не взяла его номер? Сказала бы прийти сюда,— мысленно простонала она.— Он сообразительный — может, поймёт неладное и сам зайдёт?»

И правда — ровно в десять утра в её калитку постучали.

—Открыто, заходи.

Через несколько минут Виктор — немного растрепанный и одетый во все чёрное — сел за их кухонный стол.

—Я рада, что ты не подумал, что я тебя бросила.

—Здесь все уже знают, что твой отец с утра уехал. Два и два сопоставить не трудно.

—Витя, привет!— воскликнула Аня, подбегая к нему.— Это тебе.

Виктор покрутил в руках карандаш, обернутый в тетрадный лист, который был раскрашен этим же карандашом.

—Какой красивый. Спасибо, у тебя хорошо получилось.

Аня разулыбалась и спряталась от счастья под стол.

—Вылазь, малышкинс. Тут плита работает, сейчас споткнусь и обожгу тебя.

—Мне жарко, Лика, я хочу купаться,— проныла она, повисая на руках на кухонном столе.

—Я максимум могу полить тебя из лейки.

—Хочу на речку! На озеро! В пру-уд!

—Хочешь, пойдём на речку,— предложил Виктор.— Только это будет вечером и если ты не будешь мешать сестре.

—Хорошо. А ты покатаешь меня на велосипеде?

—Да. Иди украшай другие карандаши.

Аня убежала, а Лика смерила Виктора оценивающим взглядом.

—Тебе сестра на лето не нужна?

Парень улыбнулся и раскрыл тетрадь.

—Так, сегодня разберём восьмое задание — легкотня, тебе понравится,— Лика вытерла руки об свою длинную светло-желтую юбку и села рядом с ним. Виктор подпер рукой щеку и стал слушать.

Лика входила в раж, когда объясняла знакомую тему. Ей хотелось поднести зажжённую спичку интереса к такому сухому полену, как Виктор, и заразить его огнём, увидеть, как в нем рождается понимание, а после — и его успехи. Парень же будто только это и улавливал, зачарованно следил, как Лика, чуть ли не давясь слюной, поясняла ему за какие-то несогласованные приложения.

—Такие дела. Распечатка перед тобой — решай, а у меня уже морковка горит,— Лика подскочила к сковородке, снимая её с огня.

Виктор послушно принялся за задания, изредка бросая взгляд на спину девушки, на которой иногда появлялись лопатки, точно спины дельфинов над водой. Лика готовила суп, которым собиралась кормить позже его же и всех, кто придёт копать грядки.

—Как успехи? Решил?— спросила Котикова, когда забросила все необходимое в кастрюлю, и присела на лавочку.

—Да.

Лика взялась проверять, а Виктор — наблюдать, как она, бегая глазами по строчкам, грызёт украшенный карандаш.

—Просто отлично! Ты большой молодец,— вынесла Лика, подчёркивая пару ошибок.— Ты сегодня пойдёшь писать?

—Цветку? Да.

—Почему «Цветку»?

—Чтобы она не догадалась,— подмигнул Виктор.— Маргарита же.

—Если хочешь, ещё одно задание разберём. Я бы тебе предложила попробовать решить весь вариант ЕГЭ, но без сочинения. Что скажешь? Раз уж время есть.

—Это бесполезно. Но если ты считаешь.

Лика принесла ему два варианта — пустой и прорешанный ею.

—Решай, сверяй, задавай вопросы обязательно. Даже самые глупые.

—Хорошо. Твой номер?

Котикова рассмеялась.

—Давай телефон — запишу.

Лика снова отвлеклась на суп, потом проведала Аню, которая послушно «украшала» карандаши в комнате, и вернулась к ученику.

—Расскажи мне что-нибудь,— вдруг попросил Виктор.

—Я тебя не буду отвлекать?

—Нет. Что-нибудь про себя. Какой твой любимый цвет?

—Самый любимый — синий, но ещё мне нравятся пастельные, как, например, эта желтая юбка. Мне нравятся розовые очки, чёрные галстуки, белые блузки. Цветочки всех расцветок, но особенно — фиолетовые. Мой любимый десерт — это шоколад. Шоколадный тортик с шоколадной начинкой под шоколадным ганашом с шоколадной крошкой. Я люблю печь сама, но здесь, правда, это не очень удобно. Ещё мне нравятся разные чаи и красивые заварники. И шляпки разные.

—А что тебе не нравится?

—Холод, пустой холодильник, грязь, большие ножи, открытый огонь. Я очень боюсь вида крови и не умею плавать…

—Правда?

—Да,— пожала плечами Лика.— Папа все время занят, а мама и сама не умела.

Виктор встретился с ней взглядом, словно спрашивая разрешение задать этот вопрос.

—Она умерла,— выражение лица Котиковой сказало ему, что в эту тему уходить не надо.

—Это и есть вся твоя семья?

—Ещё бабушка с дедушкой есть по папиной линии, но они живут заграницей. А у тебя кто есть? Какая у тебя вообще фамилия?

—Васнецов. У меня здесь почти вся семья: родители, двое бабушек с дедушками, старший брат — он работает на тракторе — и ещё один, он сейчас в армии.

—Надо же: у вас одни мальчики, у нас одни девчонки.

—Здесь в целом немного девочек: обычно в старших классах все уезжают в города, в колледжи и лицеи. А ты наоборот — сюда.

—Так получилось,— вздохнула Лика.

—Ты не хотела переезжать?

Котикова схватилась за тряпку и стала протирать столешницу, прячась от его взгляда.

—У меня… некоторые проблемы со здоровьем. И врач посоветовал мне и Ане полностью сменить обстановку, тёплый климат и свежий воздух. Тут папа вспомнил про прабабушкин дом.