Измена. Бес в ребро - Лана Полякова Страница 5

Мы с Олей расстались у выхода из парка. Оля побежала на тренировку, а я, заскочив в магазин, пошла к папе. Он был дома и в хорошем расположении духа. Помог мне приготовить обед и рассказывал как там мама.

Меня кольнуло сожалением, что не смогу сегодня к ней попасть. Но лучше так, чем расстроить её моими новостями.

Дома, пока был день и знакомые заботы, вроде всё шло как обычно. Только я иногда застывала с какой-нибудь вещью столбом, посреди движения, не понимая, что я делаю?

Меня накрыло, когда я доставала из шкафа свою блузку на завтра, на работу. В шкафу висели и Сережкины вещи.

Вот костюм, в котором он , такой красивый, что захватывает дух. Он был в нём, когда открывал торжественно свой последний филиал. Я уткнулась носом в ткань подкладки пиджака и втянула родной и знакомый запах.

Как теперь жить без него?

Мы немножко перестраивали нашу квартиру и у нас теперь три изолированные комнаты. Две для девочек и одна наша. С широкой кроватью. И как я не меняла постель и не перестилала эту кровать, она всё равно помнила Сережкин запах. Он мерещился мне повсюду. В ванной, в коридоре. В комнате просто всё, всё пропахло, пропиталось им. А если закрыть глаза, то моментально вспоминается, что было в этой комнате.

Как мне тебя забыть?

Я складывала его вещи, чтобы убрать их с глаз. И плакала. Меня, то накрывало нашими воспоминаниями, то яростью на него.

Как он мог всё испортить!

А когда я взялась за его домашние джинсы, чтобы убрать их подальше, то я провалилась , как в яму, в воспоминание. Как я дрожащими от возбуждения пальцами пыталась совсем недавно, в прошлой жизни, расстегнуть эти проклятые штаны. И как нежно мой Серёжа целовал меня при этом. Кутая, согревая, обволакивая собой. И что он мне шептал при этом. И тут же. Молнией в сердце. Понимание. А ведь в это время у него уже была эта… Наташа.

За что он так со мной?

За такое долгое время, что мы были вместе, мы настолько вросли друг в друга, так привыкли быть вместе, что он был моим естественным продолжением. Мне казалось, что он понимает меня и принимает как часть себя.

Я не представляла себя без него. Я привыкла, что он всегда есть. К ощущению его силы и мощи за моею спиной. К постоянному чувству причастности друг к другу. Всегда, чтобы я ни делала, у меня в сознании было его присутствие. А что Серёжа скажет по этому поводу? А что он подумает обо мне? А как Серёжа отреагирует на это? А что Серёжа почувствует? И даже сейчас, сидя на полу в обнимку с его джинсами, я краем сознания думала, что у Серёже нельзя нервничать и не стоит ему видеть меня в слезах.

Как выгнать тебя из моего сердца? Как вырезать тебя из себя?

Это словно жить дальше без руки. Или без ноги. Без части себя.

Ведь говорят же не зря, что чем больше вкладываешь в человека, тем больше проникаешь в него, врастаешь, любишь. Оттого, что он уже часть меня.

Или я тебя придумала, Серёжа?

Спать в нашей общей постели было невыносимо. Нереально уснуть, зная, что никогда больше он не обнимет меня. Ужас происходящего накрывал меня в нашей кровати так ощутимо, что я задыхалась, захлёбывалась его запахом.

В нашей квартире большая кухня. Двенадцать метров и балкон. Балкон мы утеплили и на нём стоял небольшой диван.

Я любила рано утром, закутавшись в плед, пить свой первый кофе тут, на балконном диванчике, открыв окна на ещё сонный город.

Вот тут я и устроилась спать. Собрала себе гнездо из гостевых подушек и пледов, которыми не пользовался Серёжа, и свернулась комочком.

Ждать.

Оля уже давно заснула. А Иры всё не было. Что-то она сильно задерживается. Я звонила ей . Вначале она не брала трубку. После телефон был недоступен.

Было около часа ночи, когда в замке входной двери послышались странные звуки. Будто кто-то не может попасть в замочную скважину ключом. То шуршит, то скребётся в дверь. Кто это?

Серёжа?