Пошел к черту! - Ксения Громова Страница 5

Буквально минут через пятнадцать на столе стоял невероятно ароматный завтрак. Я была собой очень довольна. Думаю, Сева тоже будет не против вкусно перекусить после такого напряженного утра. Я тихо поднялась в комнату Севы, но его там не обнаружила. Значит, он пошел в душ. Ну, хорошо. Подожду его внизу. Не буду же я долбиться к нему, пока он моется, навязчиво предлагая ему свой завтрак. Для полного унижения еще стоит притащить ему тарелки и кружку чая прямо в ванную комнату. Глупо хихикнув собственным мыслям, я спустилась вниз. Уселась за стол и принялась ждать. Я уже сама успела проголодаться, но терпеливо ждала своего сводного брата, который, как назло, будто совсем не торопился. Я стала переживать, что к его приходу вообще все остынет, и холодным будет не очень вкусно… В греть в микроволновой печи я не любила.

Я уже была готова вновь потревожить Севу, когда услышала тяжелые шаги, звучавшие со стороны лестницы. Мамину походку (будь она хоть трезвой, хоть пьяной) я узнаю из тысячи, значит, это был новый член нашей семьи. Сева чуть было не прошел мимо кухни, но я вовремя окликнула его:

— Сева! — парень резко затормозил и обернулся ко мне. Я заметила, что его волосы вновь были влажные, парень надел черную футболку и серые спортивные штаны. На ногах его были кроссовки с чуть потертыми носками. Видимо, у него и его мамы было немного денег… И вдруг я поняла, что вообще ничего не знаю об этом парне. Только имя, возраст и кто его биологический отец. Ни фамилии, ни его мать, ни за что он сидел…

— Ты куда? — спросила я, улыбнувшись. Я слезла со стула и бодро подошла к нему. Сева равнодушно наблюдал за мной с высоты своего роста. — Я приготовила завтрак. Поешь со мной? Хочу как-то отблагодарить тебя…

Но, видимо, моя затея была не очень хорошо принята…

Сева приподнял бровь и почесал щеку. Он выглядел немного сбитым с толку, а я, как полная идиотка (правда, я еще об этом не знала), стояла перед ним и широко улыбалась.

— Чего? — спросил Сева, даже не сдвинувшись с места.

Теперь меня сбили с толку. Моя улыбка медленно таяла. Но глупое сердце все еще продолжало надеяться.

— Чего, чего? — переспросила я, — Давай, говорю, завтракать!

Сева нахмурился.

— Нет.

А теперь меня не просто сбили с толку… А просто сбили паровозом. Такого я точно не могла ожидать.

— Что? — выдохнула я, растеряно.

— Что слышала, все, бывай.

Сева равнодушно посмотрел на накрытый стол и вышел из дома. Я тут же подошла к окну и стала наблюдать, как он спускается по крыльцу, а потом медленно шагает по улице. Он даже не подозревал, что я смотрю ему вслед. На глаза навернулись слезы.

— Господи, какое унижение.

Я прижала ладони к горящим щекам. Я не хотела навязывать свое общество. Я не хотела навязываться. Я просто хотела отблагодарить его! Я просто хотела стать ему другом… Я почувствовала, как по щекам побежали слезы. Какая я никчемная. Я никогда не умела заводить друзей. У меня их и никогда не было. В школе многие не хотели связываться со мной, потому что я была дочь алкоголички. Мои вещи были не лучшего качества, а еще из-за того, что я по сути жила в доме алкашки, от меня не очень приятно пахло… Хотя я мылась так часто, как могла! Просто не всегда в доме было мыло, не говорю уже о шампуне или геле для душа…

А когда все нормализовалось в нашей жизни, я так и не смогла научиться знакомиться и дружить. Да, мне уже было четырнадцать лет. Я просто была неопытной. Но как бы я не пыталась, у меня просто не получалось. От меня уже хорошо пахло, да и вещи были отличные…

А в университете у меня уже не было нужны даже пытаться. Потому что те, кто поступил в местный универ, были знакомы и дружили со школы. Я была лишней. Или, возможно, через чур навязчивой в школьные годы, поэтому всех напугала…

Видимо, я просто не умею дружить. Или же я просто плохой человек. Думать тут нечего. Поэтому меня и отвергали.

Но мне никогда не было так больно. И я прекрасно понимаю, почему. Сева вызывал во мне какие-то чувства, когда в то же время к своим одногруппникам я ничего не испытывала.

Поэтому я сейчас плакала, потому что впервые больно. Я редко плакала, только по особым случаям. Видимо, сейчас было именно такой, особый момент. Я присела на подоконник и дала волю своим чувствам. Я плакала тихо, но так отчаянно. Так горько. Что я не успевала вытирать слезы.

Я плакала и клялась сама себе, что больше не совершу такую ошибку. Сева не хотел со мной дружить. Ему, казалось, никто не нужен. Совершенно.

Меня хватило минут на десять. Но уже хватило. Я чувствовала, как мои веки опухли, а нос покраснел. Голова начала тихо пульсировать.

— Ксюша, прекращай, — сказала я сама себе и усердно вытерла слезы. Не надо плакать. Это того не стоит. Сева того не стоит. Он ушел и даже не обернулся. Только сейчас, успокоившись, я понимаю, что он не обязан был соглашаться. Это был его выбор. И ничего смертельного не произошло. Он не обидел и никак не оскорбил меня. Просто… просто это я такая придурошная, которая не умеет адекватно воспринимать людей. И их отказы. Давно уже пора привыкнуть, что живем не в розовом мире, где все любят друг друга. Вот такая суровая реальность. Это понимаю я, девятнадцатилетняя Ксюша. Но никак не поймет та маленькая девочка, у которой вечно пьяная мать, над которой смеются и у которой нет друзей.