Тысячу раз «да» - Рони Лорен Страница 5

Холлин протянула руку, понимая, что избежать рукопожатия невозможно, и его теплая, уверенная ладонь обхватила ее, посылая зудящее осознание касания вверх по руке, оно расползлось в груди. Его пристальный взгляд встретился с ее и задержался, как будто он пытался заглянуть в ее голову, прочитать ее мысли. Связь была слишком интенсивной, зрительный контакт для нее был невозможен. Захотелось выполнить свою считалочку. Она быстро ослабила рукопожатие.

– Спасибо, что, э-э, принесли кофе.

– Без проблем. – Он отступил назад, бросив на нее выжидающий взгляд, а затем спросил дразнящим тоном: – А вы?..

Она посмотрела вниз на свои руки, которые были крепко сжаты, и поняла, что позволила этому зайти слишком далеко. Если Джаспер здесь новичок и у него сложилось впечатление, что она была кем-то, с кем он может поболтать и пошутить, ей придется переживать этот приступ беспокойства каждый чертов день на работе. Ей нужно лучше ладить с людьми, но она не может начинать с кого-то вроде Джаспера. Это было все равно что, что решить научиться играть на гитаре и начать с песен Джимми Хендрикса. Сначала нужно выучить аккорды. Лучше подрезать горячего новичка на перевале.

– Я занята, – решительно сказала она.

– Вы… – Он сделал паузу, как будто проверяя, правильно ли он ее расслышал. – О, точно.

Она подняла глаза, обнаружив, что он нахмурился, и комната, казалось, тут же потускнела.

Мужчина прищурился, как будто не мог понять, серьезно ли она говорит, но затем расправил плечи и выпрямился.

– Да, хорошо, извините, что побеспокоил. Удачи с вашим… парнем – фетишистом обуви.

Она снова кивнула, не решаясь заговорить.

Джаспер направился обратно к двери с растерянным выражением лица. Парень явно не привык, чтобы его отшивали. И зачем кому-то его отшивать? Он привлекательный. Забавный. Один из тех, кому, наверное, всегда комфортно, в какую бы ситуацию он ни попал. Они с Энди отлично поладили бы.

Укол ревности заставил все внутри сжаться.

Он встал в дверях и ткнул большим пальцем влево.

– Пойду поищу Люсинду.

Он давал ей возможность все исправить. Исправить ее грубость.

Она не могла смотреть ему в глаза, и желание прочитать считалочку стало нестерпимым. Она быстро развернула стул к ноутбуку, повернувшись к нему спиной.

– Спасибо. – Ее тон был резким и пренебрежительным.

– Не за что. Ладно.

Наступила тяжелая тишина, как будто он собирался сказать что-то еще, и она собралась с духом. Какая-то странная часть ее хотела, чтобы он вернулся, не позволил ей так легко отделаться, не позволил режиму сучки отпугнуть его, как всех остальных, чтобы он увидел, что она на самом деле не хочет этого, но не знает, как справляться с такого рода вещами. Но дверь тихо закрылась, потому что – что еще он мог хотеть сказать той, кто даже не назвала своего имени?

Ну вот. Дело сделано.

Джаспер превратился в еще одного коллегу, который навесит на нее ярлык – стервозная, неуклюжая, чванливая, странная, грубая – одно из многих прилагательных, которыми ее называли раньше. Не имеет значения, какое из них он выберет. На этот раз она заслужила его честно и справедливо, и это удержит Джаспера на расстоянии.

Миссия выполнена. Она должна почувствовать облегчение.

Она оглянулась. Коридор был пуст, и она откинулась на спинку стула. Она не знала, почему чувствовала себя такой разочарованной. Как будто она сделала бы что угодно, но не съеживалась бы, если бы он все еще стоял там. Как будто она могла превратиться в другого человека, пойти за ним и сказать: «О, мне так жаль, Джаспер. Просто у меня было плохое утро. Ты же знаешь, как это бывает. Я Холлин. Большое спасибо за кофе. Хочешь, покажу тебе здание и познакомлю с несколькими людьми? После этого мы можем перекусить, и ты расскажешь мне все о себе, а потом я расскажу тебе, почему нам стоит завести грязный офисный роман и перепихнуться в копировальной комнате. Ты любишь тайскую кухню? Отлично, поехали».

Она положила голову на стол и стала тихонько постукивать по столешнице.

Может быть, вся эта затея с «Обходным решением» была ужасной идеей. Может быть, Мэри Ли ошибалась и дала ей дерьмовый совет. Может быть, вся эта онлайн-терапия была сплошным обманом, и Мэри Ли учил жизни какой-нибудь девятнадцатилетний подросток, работающий в подвале родителей.

Компьютер звякнул, уведомляя об электронной почте, и она со вздохом подняла голову и нажала кнопку. Письма о постах Миз Поппи на прошлой неделе, два новых задания для фрилансеров. Работа. Это немного сняло напряжение и положило конец сеансу жалости к себе.

Спокойно. Черт возьми. Успокойся.

Не драматизируй. Вот что сказала бы Мэри Ли.

Ладно, значит, у нее был небольшой приступ паники. Хорошо. Она не могла ожидать совершенства. Не могла позволить одному неловкому случаю поколебать свою уверенность в этом плане. Она слишком много работала, чтобы дойти до этого момента. Это не должно было стать чем-то особенным. Джаспер не должен был стать кем-то особенным.

* * *

Смотри, Мэри Ли, механизмы преодоления в действии! Запиши это в своей схеме и отметь смайликом.

* * *

К началу обеда Холлин спрятала напряженное утро в файл «Давай притворимся, что этого никогда не было» и полностью отвлеклась, готовя следующий пост. Она чувствовала себя довольно хорошо, даже решилась спуститься вниз за вторым кофе без кофеина… и замерла в нескольких футах от кофейного бара. Джаспер стоял за прилавком, наливая кому-то чашку, на его талии был повязан синий фартук.

Ее желудок сжался.

Он был не просто еще одним человеком, арендующим «горячий» стол, – кем-то, кого легко избежать. Он был новой Джеки. Новым хранителем кофе.

Джаспер улыбнулся ей и поднял руку в знак приветствия. Такой чертовски дружелюбный. Такой чертовски горячий ботаник.

– Привет, мисс Занята.

«Улыбнись в ответ! Улыбнись в ответ! Улыбнись в ответ, – молча кричала она себе. – Будь нормальным человеком!»

Вместо этого на ее лице появилась гримаса, напряжение мышц, которое она не могла контролировать. Его улыбка исчезла, в глазах мелькнуло удивление. Затем раздражение. Внутри Холлин умерла какая-то маленькая частичка. Она повернулась на каблуках и пошла обратно тем же путем, которым пришла.

На лестничной клетке она прислонилась к кирпичной стене и закрыла глаза. Чувство унижения пронзило ее так, что закололо конечности. Нет, нет, нет. Она чувствовала предательские признаки, но останавливать это было слишком поздно. Все системы были уже задействованы.

Привет, паника, мой старый друг.

Она мысленно обнулила календарь, который вела в своем дневнике, где отслеживала, сколько дней подряд у нее не было паники, с заголовком «Не прерывай цепочку». Цепочка разорвана. Снова.