Закон подлости - Екатерина Риз Страница 49

- Да, я Маша. Спасибо, что уделили мне несколько минут. – И чтобы как-то оправдать свой ступор, призналась: - Стереотипное мышление. Подсознательно ожидала увидеть продолжение Сергеича.

Денисов посмеялся.

- Да, уже знакомо. Давайте прогуляемся, не хочу останавливаться.

Маша кивнула, направилась с ним по длинной аллее.

- Так что именно вы хотите мне сказать, Маша? Вчера я разговаривал с вашей мамой… Она ведь ваша мама?

- Да. Она написала заявление на этого Голикова.

- Написала, - согласился Денисов. – Я его принял, по всей форме.

- И что? Уже дали ему ход?

- Я его зарегистрировал. – Денисов кинул на Машу взгляд, причём взгляд был оценивающим. Теперь он к ней присматривался. – Не должен был?

- Понятия не имею. Александр Михайлович…

- Саша.

- Саша, - не стала спорить она, - вы же участковый, расскажите мне об этом Голикове. Чего ждать?

- То, что мне есть, что о нём поведать, уже плохо. Да?

- Это точно.

Он руками развёл.

- Не назову его бандитом или преступником, молод он ещё для этого, но личность в районе известная. Хулиган, несколько раз замечен в серьёзных драках, даже в угоне подозревался.

- Наркоман?

- Не замечен. Но всё я знать не могу. Я здесь только полгода, если честно. Но Сергеич, уходя, мне всю свою базу передал. Если понимаете о чём я.

- Понимаю. Я адвокат.

- Серьёзно? – Денисов заметно заинтересовался. – Где учились?

- В Нижнем. Там и работаю.

- Понятно. Покинули отчий дом.

Он явно с ней заигрывал. Маша головой покачала.

- Сейчас не обо мне речь. К сожалению.

Денисов сунул руки в карманы спортивных штанов.

- Я не знаю чем вам помочь, Маша. Я принял заявление вашей мамы, обязан был это сделать, и Голикова мы найдём, допросим. Но что ещё мы можем сделать?

- Я всё понимаю. Доказать будет очень трудно.

- Трудно. И я не уверен, что вашей сестре это нужно. Он не педофил, он… местный остолоп. Соблазнивший девочку. Конечно, это совращение. И это статья, вы правы. Но огласка…

- Света не даст никаких показаний, я уверена.

- А то и заявит, что соврала, и это не он. Были такие случаи.

- Но заявление…

- Заявлению мы ход дадим. Найдём Голикова, допросим, но в остальном… Ничего не могу обещать.

- Да что тут обещать, - пробормотала Маша себе под нос. Они дошли до конца аллеи, Маша остановилась и повернулась к Денисову. Благодарно тому улыбнулась. – Спасибо вам, Саша. Думаю, ещё увидимся.

- Вот этому буду рад. Искренне.

Денисов ослепительно улыбнулся, простился и поспешил по аллее, а Маша всё-таки задержалась, глядя ему вслед. И даже проговорила негромко:

- Бегите, Саша, бегите.

А он взял и оглянулся через плечо. Маша задохнулась от неловкости, повернулась и пошла прочь. И ничего особенного в её удивлении нет. Вы когда-нибудь видели такого участкового? Она представить не могла, что подобное возможно. Это даже чуточку несправедливо.

Дома её мама встретила. Света, как оказалось, снова заперлась в своей комнате, не желая никого видеть. Наверное, это нежелание казалось ей очень взрослым и продуманным, она продолжала настаивать на своём, и этот безмолвный протест считала продуманным. Для всех остальных это было передышкой и временем для обдумывания новых доводов. Которые Свете были не нужны.

- Что-нибудь узнала? – спросила Галина Ивановна.

- Ничего хорошего, мама.

Галина Ивановна руками всплеснула, повторила за дочерью:

- Ничего хорошего. А я и не жду ничего хорошего, уже не жду.

- Мама, не впадай в отчаяние. Где папа?

- В магазин пошёл. В этой квартире все задыхаются.

Маша прошла на кухню, налила себе воды. Сказала:

- Я так понимаю, что вопрос о ребёнке не стоит. Она будет рожать.

- А что делать? На таком сроке? Маша, она ведь специально молчала, ты понимаешь? – Маша кивнула. А Галина Ивановна продолжала возмущаться, правда, вполголоса. – Эта дурочка решила, что он на ней женится. Из-за ребёнка. Это ведь уму непостижимо!

- Мама, - Маша взглянула на неё в упор, - вряд ли мы сможем доказать факт совращения.

- Как это? А беременность?

- Для этого нужно провести анализ ДНК, а для этого нужно его согласие. Или предписание суда. А для суда нужны доказательства.

- Да что ж это за законы такие? – Галина Ивановна смотрела на старшую дочь в полной растерянности, Маше даже неудобно стало. Она пожала плечами.

- Вот такие законы. Единственная возможность – это Светкины показания. А она их не даст. Ты ведь это понимаешь?

Галина Ивановна вздохнула, на стул присела.

- И что делать, Маша? Нам с отцом что, в ножки ему поклониться? За то, что он нам ребёнка испортил?

- Я не знаю, мама. Если бы не беременность, я бы сказала, что всё пройдёт. Любовь её пройдёт, а так…

Телефон зазвонил так неожиданно, что Маша вздрогнула. Достала его из кармана, взглянула на экран и мысленно ругнулась. Сейчас ей не хотелось со Стасом общаться, поэтому вызов она отклонила. Мама наблюдала за ней. А когда Маша убрала телефон обратно в карман, спросила:

- Жених?

Маша с ответом помедлила. После чего кивнула:

- Да, он. Вот только, - она лоб потёрла, - я не уверена, что он ещё мой жених.

- Маша!

Маша руку вскинула, останавливая мамины расстроенные рассуждения и предположения.

- Всё нормально. Это не стоит переживаний, ни твоих, ни моих. У меня всё в порядке. В моей жизни это ничего не изменит.

Расспрашивать Галина Ивановна не стала, но дочь обняла, потрепала по щеке, как в детстве. Жаль, что во взрослой жизни это ничего не решало и успокоения не приносило.

Стас звонил ещё дважды. Маша из-за его звонков чувствовала серьёзное беспокойство и тяжесть в груди, но каждый раз от телефона отворачивалась. Помогала маме готовить обед, в доме, наконец, стихли все разговоры и споры, от усталости все старательно делали вид, что ничего экстраординарного не происходит. Все собрались за обеденным столом, чего очень давно не происходило, правда, больше молчали, а если говорили, то отделывались односложными предложениями. Света ела с аппетитом, сказывалась утренняя тошнота и пропущенный завтрак. А родители поглядывали на неё со значением, но торопились отвести взгляды, когда дочь их внимание замечала.

После обеда Стас снова позвонил. Это был уже четвёртый вызов, Стас проявлял удивительную настойчивость, и Маша поняла, что и дальше игнорировать его нельзя. Закрыла за собой дверь комнаты, присела на диван и перезвонила Стасу сама. Чтобы оправдаться, решила немного приукрасить: