Благородный разбойник - Маргарет Макфи Страница 49

Наконец празднование подошло к концу, и довольные гости разошлись, оставив Эмму и Неда одних.

Они стояли в столовой в лучах теплого предвечернего света, игравшего радужными отблесками на хрустальных подвесках великолепной люстры, вспыхивавшего светлым ореолом на черных волосах Эммы и делавшего ее бархатные карие глаза золотыми. В воздухе между ними покачивались и мерцали мелкие пылинки, добавлявшие магии этому и без того волшебному моменту.

Она была его женой. Его женой. Которую он получил, так и не открыв правды. Но хорошо это или плохо, Нед не жалел об этом. Он любил ее. Он хотел ее. Он был готов подарить ей весь мир.

Нед протянул руку и, поймав кудрявую прядь, пропустил ее между пальцами.

— Ты прекрасна.

Эмма улыбнулась:

— Бьюсь об заклад, ты говорил это всем служанкам в тавернах.

— Нет, — возразил он. — Только тебе, Эмма Стрэтхем. — Уже не Норткот, а Стрэтхем, и это значило для него очень многое.

— Очень рада это слышать. — Она снова улыбнулась.

И он тоже.

— Спасибо тебе, Нед. За фиалки, за сахарный дворец с голубями. За то, что ты превратил этот день в праздник. За то, что заставил всех поверить, что это брак по любви. — Она отвела взгляд в сторону, но он заметил ее смущение. — Я понимаю, что тебя вынудили жениться на мне, и что…

Нед нежно приподнял пальцами ее подбородок, чтобы она смотрела прямо на него.

— Ты считаешь меня человеком, которого можно заставить что-то сделать против его воли?

— Я считаю тебя человеком, которому небезразлична моя честь.

— Эмма, я хотел жениться на тебе с тех самых пор, когда мы встречались в Уайтчепеле. В то утро на старой каменной скамейке, когда я сказал, что нам надо будет поговорить после моего возвращения…

— Ты собирался сделать мне предложение? — Эмма закрыла глаза, но Нед все равно успел заметить, как в них блеснули подступившие слезы.

— Эмма, — тихо сказал он, — мое сердце принадлежит тебе. И всегда принадлежало. И всегда будет принадлежать. — Из кармана своего фрака он извлек белую бархатную коробочку и протянул ее Эмме.

Открыв коробочку, она увидела лежавшее внутри лиловое колье из драгоценных камней в виде фиалок.

— О, Нед! — Эмма прижала руку ко рту. Лепестки были сделаны из аметистов, сердцевинки — из бриллиантов, а листочки — из изумрудов и перидотов.

— Самые нежные из всех цветов, — сказал он.

— Ты запомнил?

Нед выгнул свою разбойничью бровь, заставив Эмму улыбнуться. Они смотрели друг на друга, вспоминая тот день и то, как расцветала их любовь.

— Спасибо тебе, Нед.

Он застегнул колье на шее Эммы, глядя, как вспыхивают и мерцают на ее груди драгоценные фиалки.

— Я люблю тебя, Нед Стрэтхем.

Их губы сблизились и прильнули друг к другу, как будто этим прикосновением хотели доказать справедливость их слов. Руки Эммы скользнули к Неду под фрак и обхватили его за пояс. Их тела качнулись вперед, готовые слиться в союзе, к которому они так долго стремились.

Он поднял ее на руки и понес в спальню.

Нед вытащил шпильки из волос Эммы, распустил их, позволив свободно спадать по ее плечам и спине.

— У тебя такие красивые волосы. — Он наклонился и вдохнул их аромат.

Поднимая прядь за прядью, он пропускал их между пальцами, играя ими, как будто гладил драгоценный гагат.

— Они как черный шелк.

— Настолько же темные, как твои светлые. В нас двоих так много противоположного.

Нед посмотрел куда-то вдаль, и его взгляд помрачнел.

— Много, — низким эхом вторил он ей.

— Но противоположности уравновешивают друг друга. Вместе мы одно целое.

Его глаза снова вернулись к ней и остановились, глядя на нее с такой любовью, что Эмме вдруг захотелось плакать.

— Ты говоришь слова, которые я ношу в своем сердце, — тихо сказал он и нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.

Потом с улыбкой взял в ладони ее лицо и поцеловал с особенной нежностью. Нед был ее мужчина, ее муж, ее любовь. Эмма хотела его, хотела слиться с ним в том соитии, которое скрепило бы их брак и навеки связало бы их вместе.

Руки Неда скользнули по спинке ее лифа и принялись расстегивать ряд перламутровых пуговок. Его пальцы неспешно делали свою работу, вызывая в ней мучительное томление каждый раз, когда касались голого тела под платьем. Лиф постепенно раскрылся, и платье соскользнуло с плеч Эммы. Она стряхнула его вниз, позволив шелку, скользнув по бедрам, упасть на пол у ее ног. Протянув руки, Эмма положила их на лацканы его фрака, потом расстегнула фрак и попыталась стянуть его с плеч Неда. Но фрак сидел так плотно, что у нее ничего не вышло.

Нед снял фрак и бросил его на кресло. За ним последовал его вышитый жилет.

Эмма ослабила узел галстука и, развязав его, позволила длинной полоске белого шелка мягко опуститься на пол, как ленте, принесенной откуда-то ветром.

Открытый ворот его рубашки обнажил тело, заставляя кровь Эммы бежать быстрее. Она завороженно смотрела на Неда. Потом неуверенными движениями вытащила рубашку из его брюк.

Нед поднял рубашку вверх и, стянув ее через голову, бросил на пол.

— О боже! — шепнула она.

Нед улыбнулся.

Эмма протянула руки и легкими, словно перышки, пальцами провела по его мускулистой груди, поражаясь различию в цвете их кожи. На фоне его белизны ее пальцы казались золотисто-оливковыми. Она дотронулась до него более смело, впервые исследуя мужское тело. В одежде Нед казался ей могучим воином, но сейчас, полураздетый, с обнаженной грудью, он был воистину великолепен: упругие точеные мышцы, длинные крепкие руки. Нед был воплощением силы и мощи. В его словно высеченной из гранита фигуре не было слабости ни на дюйм.

От этого зрелища у Эммы пересохло во рту, а сердце начало неистово стучать. По телу пробежала дрожь, бедра вспыхнули огнем, рассылая по всему телу незнакомые ощущения.

Руки Эммы опустились ниже и, скользнув по ребрам, легли ему на живот, касаясь тонкой полоски шрама, оставленного ножом бандита.

— Он уже совсем зажил.

— Благодаря тебе.

Воспоминания о той ночи навсегда останутся в их памяти.

Эмма провела пальцем вокруг пупка, Нед затаил дыхание. Увидев голубое пламя, с новой силой вспыхнувшее в его глазах, она поняла, как велика сила ее чар. Ее охватило пьянящее чувство собственной власти над ним.

Эмма приложила руку к его груди, накрыв ею сердце, чтобы чувствовать его ровные и сильные, как все в этом человеке, удары. Потом посмотрела в его глаза, самые удивительные глаза в мире, затуманенные страстью. Страстью, которую пробудила в нем она.