Дракон и жемчужина - Джинни Лин Страница 49

Город Чэнду стоял на берегу реки Цзиньцзян [26], отделявшей южную провинцию от центральных уделов Поднебесной. Мощная стена из серого кирпича, за которой скрывались мощеные улицы, заполненные многолюдной толпой, и ровные ряды домов, окружала столицу провинции.

Уже очень давно Суинь не ощущала вокруг себя столько людской активности. Голова шла кругом от крикливых, гомонящих толп. И хотя по мере приближения к центру города военных сооружений становилось все больше, горожане по-прежнему вели обычную мирную жизнь — бродили по рынку, покупали и продавали.

Ли Тао передал поводья, одному из телохранителей, и они вместе с Суинь продолжили свой путь пешком по тесным улочкам провинциальной столицы.

— Ван сказал мне, что ты почти ничего не ела прошлой ночью.

На Вана, командира отряда телохранителей, была возложена неусыпная забота о ее охране.

— Все, что я хотела, — это спать, — пояснила Суинь.

— Я забыл, что ты не привыкла к таким путешествиям.

— Я вовсе не беспомощна.

Ответ прозвучал резче, чем она этого желала. Суинь была скорее не беспомощной, а усталой. Она действительно не привыкла целый день скакать на лошади. Не привыкла к верховой езде вообще. На ночлег они останавливались в придорожных постоялых домах или в наспех сооруженных шатрах. Суровый режим путешествия истощил остатки ее сил. Продолжающаяся неопределенность — остатки терпения.

Ли Тао вел их небольшую компанию по оживленной главной улице в поисках постоялого двора или харчевни. Он оставил без внимания ее протесты и настоял на том, чтобы они хорошенько перекусили перед переправой через реку. Вскоре их маленький отряд вступит на императорскую территорию, на которую влияние цзедуши уже не распространялось.

— Я не ожидала, что путешествие так утомит меня, — проговорила Суинь примирительным тоном.

— После еды ты почувствуешь себя лучше.

Она взяла его за локоть, и Ли Тао, к ее удивлению, положил свою руку ей на талию, прижимая ее к себе. Он вел себя необычайно внимательно. Суинь позабыла об окружающей их толчее и вооруженных с головы до ног воинах. В эти мгновения она так и излучала довольство.

Простое проявление привязанности и симпатии, столь очевидно содержащееся в его прикосновении, намекало на нечто, никогда не испытанное ею раньше, даже в самые жаркие ночи их близости. Хотелось верить, что мир возможен, возможно и счастье просто идти рука об руку.

Телохранители встали вокруг них, заняв позиции сзади и спереди. Ее неуверенность вернулась. Ли Тао стал более замкнутым и закрытым, когда они приблизились к столице, поэтому обычное прикосновение его руки пробудило все ее скрытые желания. Он никогда не упоминал о таких эфемерных вещах, как счастье. Ли Тао говорил лишь о выживании.

Прежде всего, они должны освободиться от Гао, иначе мир и спокойствие невозможны, размышляла Лин Суинь. Ей уже однажды удалось перехитрить старого лиса, но это была совсем другая эпоха, другой император. И ее победа оказалась лишь временной.

Ряд красных и зеленых полотнищ, свисавших со второго этажа деревянного дома, равно как и пряные ароматы, долетавшие из открытых окон, свидетельствовали о том, что они приблизились к харчевне. Ли Тао проводил ее внутрь.

— Милости просим, наместник!

Хозяин харчевни сразу же узнал Ли Тао. Он проводил их на второй этаж, велеречиво расписывая по дороге преимущества подаваемых в его заведении блюд. Небольшая компания, громко обсуждавшая что-то в углу, как только они приблизились, резко перешла на шепот. Нить напряжения пробежала от одного телохранителя к другому.

— Они говорят о Жу Шане, — объяснил Ли Тао, когда Суинь подняла на него вопросительный взгляд.

Она не ожидала снова услышать это имя.

— Но ты же отпустил его.

Шедший позади них Ван обменялся быстрыми репликами с товарищами. Послышалось слово «предатель». Ли Тао проводил ее наверх.

— Не стоит придавать этому значения. Ничтожные мелочи.

Однако его взгляд словно замкнулся. Освобождение Жу Шаня было еще одним решением, принятым под ее влиянием против его воли и заведенных порядков. Сожалел ли он о проявленном милосердии?

Наверху их ожидал небольшой зал для богатых и знатных клиентов, жаждавших уединения. Немедленно появились слуги с подносами с вином и чаем, готовые услужить прежде, чем вся их компания заняла свои места. Ли Тао посадил Суинь подле себя, Ван встал неподалеку. Угроза, опасности присутствовала постоянно. Суинь не давали об этом забыть.