Импровизация в Вегасе - Кайли Скотт Страница 49

Полная жесть. Вот она какая, рок-н-ролльная жизнь. Внезапно мои ладони вспотели. Но Дэвиду это было не по душе. Он не такой. Я это знала.

— Эв, — сказал Джимми хриплым голосом, и по его лицу медленно расползлась мерзкая улыбка. — Хорошо выглядишь, дорогая.

Я плотно сомкнула губы.

— Пошли. — Руки Дэвида вцепились в мои плечи, отворачивая меня от этой сцены. Он был в ярости, губы сжались в прямую линию.

— Что, даже не поздороваешься с Кэтрин, Дейв? Как невежливо. Я думал, вы близкие друзья.

— Отвали, Джимми.

За спиной у нас Джимми протяжно и громко застонал — видимо то, что происходило на диване, подошло к своему логичному завершению. Дэвид захлопнул дверь. Вечеринка продолжалась, из колонок лилась музыка, звенели бокалы, все громко разговаривали. Мы уже вышли из каморки, но Дэвид все смотрел куда-то вдаль, ни на что не обращая внимания. На его лице отразилось напряжение.

— Дэвид?

— Пять минут, — крикнул Адриан, хлопая в ладоши высоко в воздухе. — Наш выход. Поехали.

Дэвид быстро моргнул, как будто проснулся от дурного сна.

Гримерка внезапно наполнилась волнением. Толпа зааплодировала, и Джимми, пошатываясь, вышел вместе с Кэтрин. Все стали хлопать и выкрикивать пожелания успешного выступления, а также немного понимающе посмеялись над тем, что Джимми появился из задней комнаты с девушкой.

— Давайте сделаем это! — закричал Джимми, он шел, жал всем руки и хлопал по спине. — Давай, Дэви.

Плечи моего мужа приподнялись.

— Марта.

Она неторопливо подошла, на ее лице — маска заботливости.

— Как я могу помочь?

— Присмотри за Эв, пока я на сцене.

— Да, конечно.

— Послушай, мне нужно идти, но я скоро вернусь, — сказал он мне.

— Конечно. Иди.

Напоследок поцеловав меня в лоб, он ушел, ссутулив плечи, будто в надежде защититься. У меня вдруг возник сумасшедший порыв пойти за ним. Остановить его. Сделать что-нибудь. У двери к нему присоединился Мэл и обнял его за шею. Дэвид не оглянулся. Основная масса людей последовала за ними. Я стояла одна, наблюдая, как все уходят. Он был прав, тут правда холодно. Я сильнее закуталась в его куртку, почувствовала его запах, и мне стало спокойнее. Все в порядке. Если я продолжу говорить себе это, рано или поздно так и будет. Даже то, чего я не понимаю, работает. Главное — верить. И я правда в это верила. Но на моем лице не было улыбки.

Марта наблюдала за мной, ее безупречное выражение лица не менялось. Через мгновение ее красные губы приоткрылись.

— Я знаю Дэвида очень давно.

— Замечательно, — сказала я, не собираясь поддаваться ее холодному взгляду.

— Да. Он невероятно талантлив и целеустремлен. И именно поэтому ко всему, что он делает, он относится с такой страстью.

Я ничего не сказала.

— Иногда он увлекается. Но это ничего не значит.

Марта уставилась на мое кольцо. Изящным движением руки она заправила свои темные волосы за ухо. Над красиво оправленной россыпью темно-красных камней мерцал один маленький бриллиант. Чуть больше крошки, он, правда, не особо походил на дорогую «облицовку» Марты.

— Когда будешь готова, я покажу, откуда можно посмотреть выступление.

Ощущение закручивающейся спирали, которое возникло, когда Дэвид ушел, усилилось. Марта терпеливо стояла рядом со мной и ждала, не говоря ни слова, за что я была ей благодарна. Она уже сказала более чем достаточно. На другом ее ухе была только куча красных камней. Паранойя — неприятное чувство. Может ли это быть парой бриллиантовой серьги, которую носит Дэвид? Нет. Бессмыслица какая-то.

Много кто носит крошечные серьги-солитеры с бриллиантами. Даже миллионеры.

Я собрала волю в кулак и улыбнулась.

— Пойдем?

Смотреть их выступление было потрясающе. Марта отвела меня на место сбоку от сцены, за занавес, но мне все равно казалось, что я нахожусь в самой гуще событий. Громко и волнующе. Музыка гудела в самой груди, от чего мое сердце билось быстрее. И музыка здорово отвлекла меня от тревожных мыслей о сережке. Нам с Дэвидом нужно поговорить. Я готова была ждать, пока он не почувствует себя достаточно комфортно, чтобы рассказать мне все, но я уже перестаю контролировать свои вопросы. Не хотелось бы ничего домысливать. Нам нужно быть открытыми друг перед другом.

С гитарой в руках Дэвид был богоподобен. Неудивительно, что люди ему поклоняются. Его руки двигались по струнам электрогитары с абсолютной точностью, он был полностью сосредоточен. На предплечьях напрягались мышцы, и его татуировки оживали. Я стояла перед ним, разинув рот в каком-то в благоговейном страхе. На сцене были и другие музыканты, но только Дэвид меня так завораживал. До этого я видела его только как обычного человека. Сейчас он казался другим существом. Незнакомцем. Мой муж стоял позади солиста. Рок-звезда. На самом деле это немного пугает. В этот момент я поняла, что в нем правда много страсти. У него настоящий дар, талант.

Они сыграли пять песен, затем объявили, что на сцену выйдет еще один известный артист. Все четверо участников группы вышли с другой стороны. Марта исчезла. Но я ни капельки не расстроилась, хотя за кулисами был сплошной лабиринт из коридоров и гримерных. Эта женщина просто чудовище. Лучше уж побыть одной.

Я пошла назад сама, делая крошечные, осторожные шаги, потому что в таких дурацких туфлях можно было запросто убиться. Под ремешком уже образовались мозоли. Из-за этого я уж точно не буду расстраиваться. Зато я слушала их музыку, и это воспоминание осталось со мной. То, как Дэвид выглядел на сцене, было одновременно волнующим и неизвестным. Надо поторопиться.

С улыбкой на лице и тихонько ругаясь в попытке не обращать внимания на свои бедные ноги, я пробиралась сквозь толпу из менеджеров, звукооператоров, визажистов и обычных праздношатающихся.

— Женушка-малышка, — Мэл звонко чмокнул меня в щеку. — Я в клуб. А вы, голубки, со мной или вернетесь в свое любовное гнездышко?

— Даже не знаю. Мне бы для начала найти Дэвида. Кстати, это было потрясающе. Вы были великолепны.

— Рад, что тебе понравилось. Только не говори Дэвиду, что я вытащил на себе все шоу. Он такой обидчивый на такие вещи.

— Я буду нема как рыба.

Он рассмеялся.

— Он стал как-то лучше с тобой, знаешь? У творческих людей есть дурная привычка заниматься каким-то дурацким самокопанием. За эти несколько дней с тобой я видел, как он улыбался больше раз, чем за последние пять лет вместе взятые. Ты явно ему идешь на пользу!

— Серьезно?

Мэл широко улыбнулся.

— Правда. Передай ему, что я иду в «Шарлоттс». Может, увидимся там позже.

— Хорошо.