Шанс на счастье - Настасья Карпинская Страница 49

− Может уже закроем тему родителей? Они умерли. Смысл это обсуждать?

− Хорошо, – мягко соглашается Юлия Константиновна. − О чём бы вы хотели сегодня поговорить?

− Я бы не хотела вообще говорить.

− Как вы думаете, в чём кроется причина вашего нежелания общаться? – её странность в том, что она даже из категоричного ответа воспроизводит новый вопрос.

− Вам, видимо, хорошо платят за все эти беседы, раз вы так упорно стараетесь вывести меня на диалог, − Юлия Константиновна отчего-то заулыбалась после моих слов.

− Вы не допускаете, что вы мне можете быть интересны, как личность, и дело отнюдь не в той сумме, что я получаю за терапию?

− Нет, не допускаю.

− Почему?

***

Прошло пять дней, как Вика находится в клинике Андрея. Пять дней, как я не могу найти себе места, слоняюсь либо по кабинету, либо по квартире. В квартире чувствую себя хуже всего. Всё прокручиваю ситуацию, пытаясь найти момент, в котором совершил ошибку. Каждый раз нахожу множество вариантов, множество ситуаций, в которых можно было поступить по-другому. Но какой в этом сейчас толк уже? Задаюсь очередным вопросом и устало сажусь на диван. Наливаю себе вторую порцию виски за вечер и нервно покручиваю телефон в руках, борясь с желанием снова набрать номер Андрея. Если я ещё раз ему позвоню, он точно пошлёт меня по известному всем маршруту.

Спустя час, убив полпачки сигарет, я всё-таки набираю номер Ширяева.

− Слушаю, – раздаётся в трубке спустя пару гудков.

− Ещё раз привет!

− С ней всё нормально, – произносит Андрей, опережая мой незаданный вопрос.

− Почему у меня чувство, что ты просто меня успокаиваешь?

− Потому что ты ведешь себя, как невротик. Попей успокоительные и отстань от меня. С Викой занимается специалист. Она стала спокойней. Правда, стала подавлять срывы медикаментозно, просит успокоительные каждый вечер. Пока даём, но перешли вчера на более лёгкие препараты.

− Это будет иметь последствия?

− Дёма, ты вообще меня слышишь? Говорю, более лёгкие, успокойся. А то я к тебе с укольчиком приеду.

− Ладно, извини, просто я места себе не нахожу.

− Спать ложись, время − полночь. Завтра приезжай днём, она домой просится. Может, ты её переубедишь.

***

− Виктория, наш психотерапевт посоветовала вам пройти полный курс…

− Не надо, со мной всё хорошо, – отвечаю поспешно.

− Виктория…

− Андрей Степанович, обращайтесь ко мне на «ты», − немного непривычно слышать к себе такое обращение.

− Хорошо, − он немного склоняет голову и продолжает. − Вика, я бы посоветовал в твоём случае согласиться на предложение Юлии Константиновны.

− Это не имеет смысла.

− Виктория, ваша старая травма… − и снова это «вы». Видимо, он привык именно в таком ключе обращаться ко всем пациентам, независимо от того, кто они.

− Дело не в ней, вы ошибаетесь. Это не имеет значения, только если косвенно. Я не из-за неё решилась… − всё ещё не могу произнести это слово вслух, − на это, – говорю в итоге, надеясь, что будет понятно, о чём речь. − А психотерапевт, он не решит мою проблему.

− Но ведь есть тот, кто её решит? Правда? – с нажимом продолжает Андрей Степанович, и мы оба понимаем, о чём он говорит, точнее, о ком. Делаю глубокий вдох.

− Мне Юлия Константиновна объясняла сегодня про созависимость и прочую ерунду. Вам не стоит переживать, со мной всё будет хорошо.

− Попытка суицида редко бывает единичной.

− Андрей Степанович, я, может, и не знаю, ради чего мне сейчас жить, но теперь я очень хочу это узнать. И вскрытые вены тут мне не помогут. Правильно? Было бы глупо обесценить ваши труды.

− Может, ещё полежишь у нас? – он так пристально на меня смотрит, словно пытается уловить все эмоции и даже прочитать мысли в моей голове. От этого становиться неловко.

− Нет, хочу домой, – он качает головой в ответ на моё упрямство и достаёт что-то из кармана.

− Это моя визитка. Если тебе нужна будет помощь или просто человек для общения, разговора, позвони.

− Хорошо. Спасибо.

− Вик, это не просто любезность. Я хочу, чтобы ты позвонила.

− Не переживайте, вам не о чем волноваться. Я ничего с собой не сделаю, обещаю.

− И всё же.

− Спасибо, Андрей Степанович, – выдавливаю из себя короткую улыбку. – Можно мне на ночь таблетку? Боюсь не уснуть.

− Конечно, сейчас пришлю медсестру.