Разрыв не по шаблону - Тамара Шатохина Страница 49

— Трудно, Наталья Владимировна, — призналась я.

— Верю, — согласилась она, — Езжай… и ты будешь спокойна и Янке с тобой хорошо. А Вадик… Вадик скоро затоскует. Потаскается по шлюхам, «приличные» женщины тоже крепко поимеют его на деньги… а дальше смотри сама — сможешь принять его после такого или нет? Мужик он неплохой, со Спиваковой близости точно не имел… особенность у него такая — в браке никакой постели с другими. Все мы со своими особенностями. Но, похоже, увлекся он ею серьезно. Не суди его строго за это, Ксюша, там была акула… Царствие ей небесное, — перекрестилась женщина, — настоящая… Куда там секретуткам моего Сергея! И близко не лежало… Исключительная баба была, — качнула она головой, будто подтверждая свои следующие слова:

— Красота, успешность, ум, родословная. Нет у мужчин против такого ни сил, ни защиты. Подробностей не знаю и врать не буду — что там могло быть тогда или потом… но что близости не было — факт. А это уже много… очень.

— Даже родословная? И успешность…? Она нравилась вам? Так расхваливаете… — горько усмехнулась я.

— Одна из составляющих женского успеха — успешность в профессии или собственном деле. Успешная женщина вызывает еще и уважение, дорогая, заставляет считаться с собой, — взглянула на меня свекровь, как прежде — поучающе и свысока.

Я улыбнулась.

— Ну-ну… — заулыбалась и она тоже, — это во мне привычка говорит, — справлялась я со своими двумя все-таки по большей мере одна. Муж только изредка мелькал на горизонте, как устрашающий фактор и финансировал. Деньги зло, конечно, но без них — никак. И те вряд ли получила бы, прибери его к рукам кто поумнее. Ну и приходилось — держала деток вот так, — показала она кулак, — и тоном, и взглядом. Раньше нужно было — как только с пеленок вылезли.

— Меня вы сразу невзлюбили, — прямо посмотрела я ей в глаза.

— А ты зря не жди любви ни от кого. Даже собственных взрослых детей не любят безусловно, а только если они заслуживают. Тебя не стыдно людям представить, в дом ваш войти, еду твою попробовать… — подхватила она вилкой остатки со своей тарелки, — слова злого ты от меня не слышала, а что смотрела грозно и поучала… это по инерции, Ксюша — со своими работало. Детей постоянно вылизывать нельзя — забота принимается, как должное, а вот требовательность заставляет соответствовать. Ты соответствуешь. Возьми вот… — достала она из сумочки и протянула мне браслет — встроенные в золото бесцветные камушки, соединенные между собой парами вычурных звеньев цепочки. Под светом кухонной люстры камни брызнули яркой радугой, будто рассыпались мягкими всполохами. Бриллианты?

— Всего три фамильные вещи остались в семье — серьги, кольцо и этот браслетик… это для Яны — ты не носи. Всегда передается через поколение — от бабки внучкам. Серьги и кольцо у Катиных красавиц… Пойду я уже, — поднялась она, — засиделась, темнеет. Ложитесь отдыхать. И помни, Ксюша — я тебя воспитала, можно сказать, как родную… другую уже не приму — силы не те. Сможешь потом простить Вадима — буду только рада, ты сама мать и должна понимать, как душа за них болит. Нет — все равно мы родня, обращайся.

Я поблагодарила за Яну, проводила к двери. Не было лишних слов, объятий или прощальных поцелуев. Ближе и роднее мы точно не стали. Но, закрыв за ней дверь, я пообещала себе не швыряться в будущем людьми, не ставить поспешно клейма. Как минимум, попытаться понять, вызвать на разговор. Умнеем мы, похоже, с возрастом и опытом, само как-то плохо работает…

Характер свекрови не изменился и никуда не делся. Понятно, что пришла она к нам, преследуя в первую очередь свои цели. Просто выпроводить меня из квартиры или попытаться помирить нас с Вадимом? Не похоже на то. Иначе не выдавала бы свои прогнозы. Я и без нее знала… и гнала мысли о других женщинах в его жизни — пускай! Только не на моих глазах. Не знаю — больно было бы или просто неприятно — увидеть его с другой? Но… без меня, пожалуйста, сами уж как-нибудь.

Уложив спать дочку, опять прошла на кухню и позвонила маме — хотелось снять странное послевкусие от встречи со свекровью. Мама ответила сразу, будто ждала и мы долго говорили. Смешно… даже о тонкостях приготовления арабских десертов, но ни слова о моей беременности. Такой себе заговор молчания. Мама уточнила дату нашего выезда на Урал, и мы уже попрощались, когда я вдруг решила спросить про Адиля — как он там?

— Я одна сейчас, Ксюша, — пожаловалась мама, — Адиль улетел в Берлин, на симпозиум по вулканам — как раз по последнему исландскому извержению. И Джаухар сорвался с ним. Первый раз сын вот так… перелет в инвалидной коляске. Но ты же знаешь — там для инвалидов делается все возможное. И пандусы, и…

— И надолго ты одна, мама? — поинтересовалась я.

— Пара дней еще, проводит Адиля и вернется. Буду звонить им — передам от тебя привет, хорошо?

Мы попрощались. Почему-то захотелось узнать про этот симпозиум как можно больше. Я даже стала набирать в поисковике, но стала зевать… мозг работал вяло. И я решила отложить свои поиски до завтра. Сейчас же просто взглянула еще раз на фото Адиля, которое мама прислала не так давно по той еще моей просьбе.

Молодой какой… подумалось в который раз. Все-таки правда — женщины не только стареют, но и взрослеют раньше мужчин.

И очень красивый… вырастет Янка и станет хвастаться подружкам — вот какой у меня дядя. Девчонки станут охать и ахать, а кто бы не стал… подавила я очередной зевок и отправилась спать.