Босиком по траве  - Эми Хармон Страница 48

Я начала с маминой могилы: оборвала траву вокруг камня, смахнула опавшие листочки и другой мелкий мусор. Мне нравилось проводить пальцами по ее имени. Я немного поговорила с мамой, рассказала, как у меня дела и что я по ней скучаю, а потом пошла к могиле Кейси. Его родители купили самое большое надгробие, на какое у них хватило денег. Камень был глянцевый, с надписью «Любимому сыну» наверху по центру. На надгробии выгравировали фотографию Кейси, и каждый, кто приходил на кладбище, мог видеть его счастливое, улыбчивое, юное лицо. Разве что камень не растрогался бы, глядя на него. Невозможно было не проникнуться глубиной этой трагедии. Кейси был умным, прекрасным и полным жизни юношей… и эта фотография не могла передать всей полноты его очарования. Мне было больно на него смотреть, поэтому я провела рукой по фотографии, а потом обошла камень и села читать с другой стороны, где я не смогу видеть его лицо.

Я успела всего на несколько минут погрузиться в «Неуловимого» баронессы Орци, когда увидела его. Сэмюэль с почтительным видом пробирался ко мне между надгробий, осторожно обходя каждую могилу и никогда не перешагивая. Я вспомнила, что бабушка научила его обычаям навахо, которые предписывали опасаться мертвых. Я не знала, хранит ли его народ эту традицию до сих пор, но все же меня удивило, что Сэмюэль пришел сюда.

Он остановился на расстоянии нескольких шагов. Я сидела с восточной стороны от камня, который заслонял меня от предзакатных лучей. Сэмюэль стоял лицом к солнцу. Чтобы посмотреть на меня, ему пришлось немного повернуть голову. Он присел на корточки, прячась от слепящего света в тени надгробия. Я ждала, что Сэмюэль спросит, все ли у меня в порядке. Обычно что-то подобное говорят, когда не могут найти подходящих слов. Но он просто молча сидел рядом, оглядываясь по сторонам и наслаждаясь тишиной. В итоге первой заговорила я.

– Тебя, наверное, озадачило то, что произошло сегодня на пикнике. – Я с трудом подбирала слова, чтобы объяснить случившееся, не намекая на интерес, которого он, возможно, не испытывает. – Я была помолвлена с Кейси, сыном Лоррен и Бретта. Он погиб в аварии, не дожив три недели до нашей свадьбы. Прошло больше четырех лет, но им, а иногда и мне, кажется, будто это было только вчера.

– Бабушка мне рассказывала.

Он больше ничего не добавил. Мне стало интересно, что именно сообщила ему Нетти и когда. Но я решила, что это не важно.

– Здесь похоронен мой отец. Вон там. – Сэмюэль показал в ту сторону, откуда пришел. – Когда я впервые приехал сюда одиннадцать лет назад, бабушка с дедушкой отвели меня на его могилу. До этого я никогда ее не видел. И с тех пор ни разу не возвращался.

Повисло напряженное молчание.

– Тебе становится легче, когда ты приходишь сюда? – серьезно спросил он. Его бездонные черные глаза поймали мой взгляд.

Я открыла рот, чтобы сказать «да». Но не смогла. Я не могла с уверенностью заявить, что мне легче от этих визитов. Часто меня охватывали боль и странное ощущение, будто я выпала из течения времени и застряла в прошлом. Когда-то мамина могила была для меня уголком спокойствия, где я размышляла и искала утешения. Но обретала ли я покой у могилы Кейси? Чувство вины вернулось, и у меня внутри все сжалось. Лучше бы Сэмюэль не приходил сюда.

– Что ты хочешь этим сказать? – Мои слова прозвучали резковато, и я прикусила губу.

Сэмюэль встал, обошел надгробие и безо всяких эмоций вгляделся в улыбчивое лицо Кейси.

– Тебе легче оттого, что ты ходишь сюда? – повторил он свой вопрос.

Нет.

– Да, – соврала я. – Мне нравится тишина.

По крайней мере в этом я не лукавила.

– Иногда тишины бывает слишком много, – загадочно возразил Сэмюэль.

Я подождала продолжения, но он стоял неподвижно и смотрел на фотографию Кейси. Я встала и отряхнула травинки и веточки с разноцветной юбки, которую привезла мне Тара из Мексики, куда она ездила отдыхать летом.

– Ты его очень сильно любила?

Ну, все, это уже слишком. Сэмюэль не двигался с места, глядя прямо на меня. Он был таким спокойным и сдержанным. Казалось, он даже не дышит, только моргает иногда. В нем всегда была какая-то неподвижность. Возможно, годы службы в морской пехоте только усилили эту черту. И еще Сэмюэль явно не стеснялся спрашивать напрямую, но служба тут, скорее всего, была ни при чем. Просто такой уж у него характер.

Я взяла книгу и зашагала к тому месту, где оставила велосипед. Краем глаза я видела, что Сэмюэль пошел следом. Его шаги были бесшумными. Не знай я, что он здесь, ни за что бы его не услышала. Интересно, а как он добрался до кладбища? Я точно не смогу подбросить его обратно на велосипеде. В памяти ожило воспоминание о том, как мы много лет назад возвращались домой вдвоем на моем велосипедике после того, как я подвернула ногу. Я быстро прогнала от себя этот образ и представила, как Сэмюэль залезает в украшенную цветами корзинку моего нового велосипеда. Эта картина меня немного развеселила.

– Ты пришел пешком? – спросила я.

– Нет, приехал верхом.

Он кивком указал на изгиб дороги, возле которого мирно жевала травку бурая кобыла.

Я запоздало сообразила, что Сэмюэль успел переодеться в джинсы и сапоги. С ума сойти, какая я наблюдательная. Мне не хотелось просто так уезжать, но в дороге велосипеды плохо сочетаются с лошадьми. Сэмюэль тоже не спешил идти за лошадью.

– Ты что, следил за мной?

Мне не понравился раздраженный тон, которым я это сказала. Но что поделать, Сэмюэль меня разозлил.

– Тут не нужны ни навыки индейского следопыта, ни выучка военного разведчика, Джози. – Несмотря на сарказм, выражение его лица оставалось серьезным. – Я просто спросил у твоего отца, куда ты могла пойти. – Он сделал небольшую паузу. – Ты не ответила на вопрос.

Сэмюэль не обвинял меня, однако произнес это с настойчивостью.

– По-моему, ты суешь нос не в свое дело…

Я тут же покраснела, устыдившись своей враждебности. Я не умела ругаться. Всякий раз, когда меня втягивали в конфликт, я мужественно защищала свою точку зрения, но потом плакала, спрятавшись в своей комнате. Я не любила ввязываться в перепалки, но Сэмюэль вывел меня из себя. Нормальные люди не лезут к человеку, который решил сходить на кладбище один. Но Сэмюэль заявился туда следом за мной и спросил, любила ли я своего умершего жениха.

– Я пытаюсь тебя понять, – прямо сказал он. Я покачала головой, изумляясь его бестактности.

– Да. Я любила его. И очень скучаю. – Я раздраженно выдохнула. – Потому я и здесь. Пришла навестить его, понимаешь?

– Но ведь его здесь нет, – упрямо возразил Сэмюэль. – И никогда не было. По крайней мере с тех пор, как он умер.

Мне срочно нужен был шоколадный торт. Прямо сейчас. Я готова была кричать и рвать на себе волосы. Или выдрать у Сэмюэля клок-другой. Искушение было так велико, что пришлось сжать зубы, чтобы сдержаться.