Круговорот чужих страстей - Екатерина Риз Страница 48

— А ты разбираешься в вине?

— Я во многих вещах разбираюсь. — Он повернулся, сел вполоборота, и теперь смотрел на неё. Спасало только то, что между ними было два бокала вина. Алёна попыталась осторожно отодвинуться от Павла, но и без того сидела, вжавшись в подлокотник, и двигаться было попросту некуда.

— При этом, чем именно ты занимаешься, окутано тайной. — Алёна нервно усмехнулась.

— Почему? Я ничего не скрываю. Просто, понимаешь, мой отец всегда тяготел к идеальной биографии высокопоставленного чиновника, без всякой пылинки. А бизнес, частенько, бывает пропылённым и даже грязным, поэтому он и предпочитал обо мне не распространяться. Хотя, деньги любил. Видит Бог, как он их любил.

— Так чем ты занимаешься?

— У меня сеть отелей. Два из них в Испании, оттуда и вино. Закупал ограниченную партию для vip-ов, и домой несколько бутылок привёз. Тебя побаловать.

Она пихнула его в бок, когда Павел слишком близко придвинулся.

— Прекрати.

Он отодвинулся, ноги вытянул, устраиваясь поудобнее, а сам хохотнул. Потом посоветовал:

— Ты вино-то пей.

— Зря надеешься. Я не пьянею.

— Правда?

Алёна коротко кивнула.

— Неприступная, непьющая, ноги красивые, да и вообще…

— Что — вообще? — строго переспросила Алёна.

— Говорю, редкий ты экземпляр, Алёна Золотарёва.

Она прищурилась, после чего недоверчиво хмыкнула.

— Ты считаешь, что я совсем дура? Что я поведусь на твои слова о моих якобы красивых ногах?

— Во-первых, не якобы красивых, в шортах вот так смотришься, — Костров продемонстрировал ей поднятый вверх большой палец руки, — а во-вторых, ты не дура. Просто ещё маленькая.

— Да? — Алёна закипела изнутри, возмущённо на него глянула. — Маленькая? Что не мешает тебе поить меня каким-то немыслимым вином!

— Не мешает. Мне это даже нравится.

Алёна старалась смотреть на него возмущённо и не принимать близко к сердцу то, что он говорит, но с толка немного сбивал взгляд Павла, он не был насмешливым, Костров разглядывал её с любопытством. А после и вовсе руку протянул и пальцем приподнял ей подбородок.

— Ты сейчас, как не написанная картина. Что захочу, то и получится.

Алёна по руке его стукнула. Но с дивана встать не смогла, Павел не позволил. И она осталась сидеть, с трудом сдерживая гнев и взволнованно дыша.

— Ладно, не злись, — попросил он. — Я не про себя конкретно, просто наблюдал за тобой в последние дни. И готов поклясться, что Тарас думает то же самое. От тебя энергией бьёт, которую пока никто никуда не направил. Но кому-то повезёт, определённо.

Алёна всё же сумела подняться с дивана. И выдохнула:

— Вы психолог, Павел Андреевич.

— Да Господь с тобой, солнце. Просто я повидал побольше. А вот ты откуда такая взялась, удивительно. Тебе сколько, двадцать шесть? А ты до сих пор краснеть не разучилась, ты переживаешь за людей, волнуешься из-за комплиментов, в футбол вот играешь неплохо. И всё это при твоей профессии. Удивительное дело. И говорят, что у тебя принципы, ты радеешь за справедливость и всё порываешься к каким-то идеалам. А, Алён?

Алёна двумя глотками допила вино. И проговорила себе под нос:

— Какая уж есть.

— Профессия мне твоя не нравится. А ты почему её выбрала?

— Я хотела стать журналистом.

— О, это ещё хуже. Если бы не это, я бы на тебе женился, честно.

Алёна лишь фыркнула.

— Спасибо. Я уж как-нибудь переживу.

Он посмеялся, но как-то невесело у него вышло.

— Да, я для тебя староват. И явно не в той физической форме. Тебе нужен кто-то помладше.

Алёна сглотнула.

— Вроде Тараса?

Павел откровенно скривился.

— Перестань. Мы с ним практически ровесники, он даже старше. А скот ещё тот.

— Ты думаешь? А у нас все женщины в редакции по нему вздыхают, — не утерпела Алёна.

Костров потянулся за бутылкой, долил себе вина, Алёне предложил, но та лишь головой качнула, отказываясь. А тему с Артюховым развил:

— Ну, вздыхают, а толку? Он с молодости такой, нелюдимый. Никто ему не нужен, одна мечта — гоняться за сенсацией. А сенсацию мы сляпаем из того, что есть под рукой. Алёна, неужели ты тоже такая?

— Тарас — очень талантливый, — заспорила она.

— Об этом я ничего не знаю. Талантливый или не очень. Но то, что характер у него паскудный, это я тебе, как на духу скажу. Только себя в зеркале видит, только себя любит. Душонка-то мелкая, на кого-то другого не хватает. Сорок лет мужику, как неприкаянный. Ни жены, ни ребёнка, ни котёнка. Это о чём-то да говорит, понимаешь?

— Не совсем, — из вредности отказалась она, а от Павла отвернулась.

— Хочешь его исправить? Перевернуть его жизнь?

Алёна качнула головой.

— С чего ты, вообще, это взял?

— А кто с ним целовался по машинам?

— А кто за мной подглядывал? Лично ты? И я не об этом. Откуда ты можешь знать, что он такой? Вы не виделись и не общались бог знает сколько лет!

— Такие люди не меняются, Алёна.

— Такие, как ты, тоже. Слишком легко и быстро судишь.

— Да ладно. А как он подставил тебя на пресс-конференции? Тебя это не впечатлило?

Она занервничала, сжала в руках пустой бокал.

— Это была работа! Общий план действий!..

— Каких ещё действий, детка? Он банально тебя подставил. И если бы ничего не выгорело, свалил бы всё на тебя. А все бы опять тыкали в тебя пальцем и вздыхали: ох, уж эта Золотарёва. А если бы вы что-то раскопали, про тебя бы никто не вспомнил. Кто ты, а кто Артюхов?

— Ты это просто не терпишь во мне, да?

— Что именно?

— Мою работу.

— Она тебе не нужна.

— Правда? А что мне, по-твоему, нужно?

— Не знаю. Но эта якобы работа портит тебе жизнь. Слушай, а хочешь, я тебя в Испанию отправлю? Выучишь язык, я тебя на приличную работу устрою, менеджером, например. Мне нужны толковые менеджеры русскоязычные. Карьерная лестница перед тобой.

Алёна смотрела на него, за окном окончательно стемнело, а в гостиной лишь пара бра горели. И лицо Павла было в полумраке, но Алёна видела, как он усмехается.

— А ты?

— Что?

— Будешь приезжать пару раз в месяц?

Он моргнул, взгляд стал пристальнее. Потом отпил из бокала и сказал:

— Может, чаще.