Лондон pret-a-porte - Олег Селиверстов Страница 48

Кэт принесла пакет с джинсами и вышла проводить гостей. На улице она поцеловала меня, шепнув «я люблю тебя», затем тихо сказала, что теперь я должен уговорить Влада согласиться. Я заверил, что постараюсь, и, придерживая юбку-килт, чтобы не задиралась от порывов ветра, поспешил к такси.

Не успело такси тронуться, как Макс начал высказывать различные идеи, куда потратить деньги.

Я молчал, озадаченно размышляя над произнесенным Кэтрин «я люблю тебя». Каких-то три слова, но как много за ними стоит.

Доехав до ближайшей станции метро, мы высадили Макса, торопившегося поделиться с Бози радостной новостью, и дальше поехали с Владом вдвоем.

Влад сидел напротив меня, отвернувшись к окну. Ему явно было о чем призадуматься, – впрочем, как и мне.

– Быстро ты растешь. Так и вправду станешь английским лордом или членом парламента, – неожиданно произнес Влад с неприязнью. – Поездка в Шотландию помогла?

– И это тоже. C’est la vie [56] .

– Ну ну…

Влад умолк и снова отвернулся к окну.

Его план рухнул, Папа Скрудж смешал все карты. Если раньше Влад как директор мог спокойно распоряжаться деньгами компании и при удобном случае взять себе, сколько надо, то теперь на его пути стоял я, готовый в любую минуту обнажить меч, защищая интересы Кэт и ее семьи. Теперь наши дороги разошлись, лес закончился, и пилигримы готовы перерезать друг другу глотки из-за пары золотых.

– Я соглашусь на предложение г-на Штейна только в том случае, если получу тринадцать миллионов сразу, как произойдет слияние компаний. – Влад повернулся ко мне. – И так, чтобы никто не знал, кроме тебя и меня. После этого я выйду из игры, и можешь делать, что хочешь.

Я молча переваривал услышанное. Отличный контрудар! Влад – настоящий боец, достойный уважения. Он не паниковал, не нервничал, а без промедления перешел в наступление. Я снова оказался перед выбором. Если не принять его условий, то на будущем ZET MAX IMPERIAL можно ставить крест, мои деньги тоже пропадут, и кто знает, что случится, если вмешается Серж.

– Тот, кто не управляет деньгами, рано или поздно вылетает из игры, – продолжил Влад. – Не хочу и не могу рисковать своей фирмой. Когда деньги будут у меня, ты получишь полмиллиона.

– Папа Скрудж не простит мне этого, – сказал я.

– Это твоя проблема. Ты сам оценил мой бизнес в двадцать шесть миллионов, и я хочу всего половину. Справедливая цена. Для г-на Штейна супервыгодная сделка, разве не так?

– Может, и так, – уклончиво ответил я.

Такси остановилось, пропуская на пешеходном переходе незрячую пожилую женщину. В поношенном плаще и вязанной пестрой шапочке, она двигалась довольно уверенно, постукивая тростью впереди себя. У слепых, наверное, особое представление о моде: на ощупь, по фасону.

– Влад, почему бы тебе не предложить г-ну Штейну просто купить твою долю в будущей модной империи? – спросил я.

– Он никогда на это не пойдет. Он прекрасно понимает, что все эти платьица, кофточки и юбочки не стоят и трети той цены, за которые они продаются. Закрой магазины, сними товар с вешалок – и все превратится в груду тряпок, которым место на вонючей барахолке. Для господина Штейна ценность представляют исключительно сами магазины. Да что я тебе объясняю, ты это знаешь не хуже меня. – Влад поправил челку. – Если ты не согласишься, я не отдам свои акции. Плевать я хотел на всю моду. Лучше продам бизнес в России, на жизнь хватит. Дом дострою.

– И бассейн, – я не удержался от иронии.

– Это тебя не касается, – резко возразил Влад.

– Извини, – сказал я. – Ты прав. Можно все продать – если ты, конечно, не в долгах, как в шелках.

Я сознательно намекнул Владу на его проблемы – в надежде, что он захочет найти компромисс. Но ход не удался.

– О долгах всегда можно договориться, – проговорил Влад, пристально глядя на меня. Он догадался, что я знаю не только о шести миллионах долга, но и кому конкретно он должен.

– Смотря с кем, – заявил я, не собираясь больше таиться.

– Вот именно, смотря с кем… – Влад усмехнулся. – С ними даже легче, чем с банкирами.

Такси остановилось около красных телефонных будок, не доезжая метров двести до кирпичной ограды с калиткой. Шофер объявил, что ему неудобно там разворачиваться.

– Я подумаю над твоим предложением, – сказал я, пожимая на прощание руку Влада.

«Let it be, Let it be» , – раздалось у него в кармане.

Черт, опять эта мелодия! Кто-то очень хочет знать последние новости?

– Перезвоню, – коротко бросил Влад невидимому собеседнику и убрал телефон в карман.

– Песню «Let it be» написал Пол Маккартни? – спросил я.

– Не знаю, – ответил Влад. – А что?

– Да так, – я пожал плечами. – Ты что, тоже обожаешь «Битлз»?

– Нет. Мелодия красивая.

Я вылез из машины и побрел к дому, в юбке шотландских горцев и с выстиранными джинсами в пакете. Одинокий прохожий, завидев меня, перешел на другую сторону. Наверное, английские мамы пугают детей Джеком Потрошителем. Нет бы – Гитлером. Он приказал казнить несколько миллионов еврейских женщин и детей, а Джек Потрошитель отправил на тот свет всего пятерых проституток. Не злодей, а ангел какой-то. Эпатажный потомок шотландцев Маккуин назвал в честь него свою первую коллекцию [57] . Пройдет время, и какой-нибудь гламурный немец покажет коллекцию одежды «Мой фюрер» – в честь Гитлера. Все течет, все забывается.

Пришло сообщение от Симоны: «Поздравляю с новой должностью».

Кто-то уже доложил. Явно брат-кутюрье. Встревоженный, я позвонил Максу и спросил, не проболтался ли он кузине о моем приключении в Шотландии. Он заверил, что тайна умрет вместе с ним.