Темная страсть - Лиза Рене Джонс Страница 48

«Он – все, что я есть, и все, чем мне не быть. Я уже не помню, где начинаюсь я и кончается он, и где начинается он и кончаюсь я. Я его рабыня. Он мой Господин. Я пытаюсь вспомнить, кем я была до того, как появился он. Ужасно понимать, что я целиком и полностью отдала ему себя, зная, что он никогда не сделает того же для меня. Чем я стану, когда он уйдет? Решусь ли остаться, заранее зная, что без него превращусь в ничто? И что он сделает, если я скажу, что собираюсь уйти?»

Я проснулась, как от толчка – в голове, прожигая мне мозг, упорно засела одна из последних записей в дневнике Ребекки. Солнце заливало светом больничную палату – пустую, если, конечно, не считать меня. Крис с Диланом куда-то исчезли.

Под рукой зашуршал клочок бумаги. Я узнала почерк Криса. «Сопровождаю Дилана в тайной вылазке на кухню за шоколадным печеньем. К десяти нам нужно вернуться в гостиницу, чтобы принять душ. Медсестра оставила для тебя в ванной туалетные принадлежности».

Я бросила взгляд на часы – Господи, восемь утра! Выходит, мы с Крисом вымотались до такой степени, что всю ночь проспали на больничной кушетке! С хрустом потянувшись, я направилась в ванную, прихватив с собой мобильник на случай, если позвонит Крис. На раковине, под пластиковым пакетом с зубной щеткой и прочим лежала свернутая газета, явно оставленная для меня. Я поднесла ее к глазам и заморгала, увидев на фото нас с Крисом и Дилана. Под снимком Крис криво нацарапал «Марк будет в восторге». Я озадаченно сдвинула брови… и тут до меня дошло, что имел в виду Крис. На нас обоих были фирменные футболки с логотипом галереи на самом видном месте. Да уж… Марк точно будет в восторге, можно не сомневаться. Сфотографировав статью, я отправила снимок Марку. Ответ пришел так быстро, что я еще даже не успела содрать с зубной щетки целлофан: «Майка на тебе сидит лучше, чем на Крисе». С моих губ сорвался смешок. Типичная для Марка дурацкая эсэмэска, хмыкнула я. Точно так же он отвечал мне и по электронной почте – в этих посланиях чувствовался обычный мужчина, а вовсе не Господин. Такая манера шла ему больше, чем его вечное «мисс Макмиллан то», «мисс Макмиллан сё», и мне снова подумалось, мог ли Марк быть тем, о ком Ребекка упоминала в дневнике. Как-то трудно было представить себе Господина из ее дневников, посылающего шутливые эсэмэски вроде этой, с цитатой из «Голодных игр» «Пусть шансы всегда будут в твою пользу», которую как-то раз отправил мне Марк. Я поспешно написала ответ, предварительно удалив два неудачных варианта, отослала его и потянулась за зубной щеткой. Интересно, почему я всегда так дергаюсь, когда пишу Марку?

Через пару минут, кое-как приведя в порядок взъерошенные волосы, я посмотрелась в зеркало. Из-за темных глаз мое и без того всегда бледное лицо казалось еще бледнее. Впрочем, сегодня меня это волновало куда меньше, чем накануне. Увидев, как эти несчастные дети сражаются со смертью, я впервые задумалась о том, насколько зыбка и ненадежна жизнь, как часто она висит на волоске. Я поняла, как важно порой жить настоящим, просто потому что будущего может и не быть, ведь каждый из нас смертен и никто не знает, когда наступит конец. Так случилось с моей матерью и с матерью Криса тоже. Я очень боялась, что приняла неверное решение, – и все же понимала, что, вернувшись в школу, не позже понедельника должна сразу же подать заявление об увольнении.

Решив, что стоит обсудить это с Крисом, я зашла в палату Дилана, но они еще не вернулись. Чьи-то голоса заставили меня подойти к двери. Я узнала Бренди – она разговаривала с мужчиной в белом халате, и вид у нее при этом был несчастный. Мужчина – вероятно, это был доктор, – похлопав ее по плечу, повернулся и ушел. Бренди закрыла лицо руками.

– Бренди! – Я бросилась к ней. Бренди отняла руки от лица, и я увидела, что по щекам ее струятся слезы. – Дорогая, что случилось? – Я обняла ее за плечи. Бренди, всхлипнув, прижалась ко мне.

– Опухоль растет быстрее, чем мы надеялись.

У меня подкосились ноги. Ощущение было такое, словно внутренности стянуло в болезненный узел… а ведь Дилан не был моим сыном. При мысли о том, что сейчас должна чувствовать Бренди, мне стало жутко.

Всхлипнув, она высвободилась из моих рук.

– Я должна пойти к сыну. И еще нужно позвонить Сэму. Он сейчас на работе.

– Я ему позвоню, – вызвалась я. – А вы пока умойтесь и побудьте с Диланом.

Она продиктовала мне номер Сэма. Когда она на мгновение прижалась ко мне, я почувствовала, что ее бьет дрожь. Бормоча какие-то неловкие слова, я подняла глаза – створки лифта раздвинулись, и появились Крис с Диланом. Я незаметно махнула ему, чтобы он ушел, – сообразив, что дело неладно, он поспешно вошел обратно в лифт и втащил Дилана за собой. Облегченный вздох вырвался у меня из груди – слава Богу, Дилан не заметил, в каком состоянии его мать. Теперь нужно было помочь Бренде взять себя в руки. Сейчас она должна быть сильной – ради сына, думала я. Но как? Мне было страшно даже думать о том, что она сейчас чувствует. А ведь еще нужно было как-то сообщить обо всем Крису. Я заранее знала, что это известие разбередит глубокие раны в его и так уже израненной душе – при мысли о том, какую боль я причиню ему, у меня сердце обливалось кровью.