Счастье есть - Александр Шохов Страница 48

– Для тебя всегда найду время, – ответил Макс. – Только место надо будет посмотреть.

– Я позвоню, когда буду готов, съездим, посмотрим, – Владимир Иванович довольно улыбнулся. – Вы, пожалуйста, берите тортик. Кто пьет чай, кто кофе? Я помню, что Макс любит зеленый чай с жасмином. Он в зеленом заварнике. Черный чай в белом.

– Манечка, тебе какой чай налить?

– Зеленый, – сказала Маня. – И кусочек тортика.

Макс поухаживал за девушкой.

– Машинка просто великолепная, – сказала Маня. – А резина на ней хорошая?

– Резина стоит самая лучшая, – сказал Владимир Иванович. – «Мишлен». И, что является плюсом, сразу стоят красивые диски.

– Я заметила, – сказала Манечка. – Скорее бы за руль сесть!

Алекс улыбался, глядя на своих друзей, наблюдая, как счастлива Манечка, и завидовал Максу. Маня была переполнена желаниями, и с высоты своих тридцати восьми лет Алекс понимал, насколько это неотразимо прекрасно.

– А вот и ваш техпаспорт, – сказала блондинка-секретарь, подходя к их столику и протягивая свежеотпечатанный пластиковый документ.

– Маня, у тебя права с собой? – спросил Макс.

– Конечно. В сумочке. Я их всегда ношу.

– Ну тогда ты и поведешь, – сказал Макс. – Не возражаешь?

– Я только с удовольствием! – расцвела Манечка.

– Валечка, – сказал Владимир Иванович секретарю, – распорядись, чтобы бензин в машину залили. И проверь, стоит ли отметка о продаже.

– Хорошо, Владимир Иванович, – Валечка удалилась.

Мужчины смотрели ей вслед.

– Она у меня победительница конкурса «мисс Одесса», – сказал Владимир Иванович с гордостью.

– Очень красивая девушка, – сказала Маня.

Владимир Иванович улыбнулся:

– Редко такое от женщины услышишь.

– Красота – она и есть красота, ее не скроешь, – улыбнулась Маня в ответ.

Алекс доел кусочек торта, глотнул чаю и сказал:

– Ну, давайте уже. Я хочу увидеть, как вы поедете на своей красавице, и отправлюсь по делам.

Маня села за руль. Владимир Иванович дал команду, и двое парней в синих комбинезонах открыли широкие стеклянные двери.

– С богом! Заводи!

Макс сел рядом с Маней. Она завела мотор, и плавно выкатилась из салона.

Гуднув на прощание Алексу и Владимиру Ивановичу, девушка уверенно повела новенький автомобиль.

Маня плавно затормозила на светофоре, включила радио, нашла красивую инструментальную музыку.

– Тут на руле переключатель каналов, – сказала она. – И отличная кожа на сиденьях. Классная машина! А какая аудиосистема! Ты выбрал замечательный вариант, Макс.

– Если бы не ты, я бы никогда не собрался ее купить.

– А почему ты сам не сел за руль? – спросила Маня. – Разве тебе не хочется попробовать? Я уверена, что ты теперь сможешь…

– Я… как бы это сказать… пока предпочту, чтобы ты меня возила. Кроме того, сиденье уже настроено под твою совершенную фигуру, зачем же портить совершенство? И ты отлично смотришься в этом автомобиле. Просто королева дороги.

– Ладно. Я буду возить тебя, куда пожелаешь! – сказала Маня. – И ни о чем не беспокойся. Я буду твоим личным шофером, твоей невестой, женой, кем ты захочешь…

– Спасибо, – сказал Макс. – Я это очень ценю.

– Я люблю тебя, – сказала Маня. – Очень сильно. Я даже не думала, что можно так сильно влюбиться в мужчину за несколько дней. Честно говоря, сама в это не верю.

Макс улыбался. Ему было хорошо. Сзади загудели автомобили, побуждая Маню двигаться на зеленый сигнал светофора. Маня плавно тронулась с места.

– Расскажи о своей маме, – попросил Макс.

– Мою маму зовут Екатерина Матвеевна, ей сорок три года. Она филолог, преподает в университете. Раньше специализировалась на русской литературе, теперь после того, как стали везде навязывать украинский язык, она перешла на зарубежную литературу. После смерти папы живет одна. Остальное сам увидишь.

– Подумать только, я на пять лет моложе твоей мамы, – сказал Макс.

– Ксюху убью, – ответила Маня. – А тебя сделаю долгожителем. Когда тебе будет двести тридцать восемь, а мне двести двадцать один, надеюсь, наша разница в возрасте уже не будет иметь такого большого значения?

– Ты меня поражаешь, – засмеялся Макс.

– Чем же?

– Иногда ты – глупенькая наивная красотка, иногда – женщина-одесситка, а иногда становишься язвительной, умной и даже мудрой.

– Я – это я. Что тут сказать? Ты тоже многослойный человек, – ответила Маня. – То ты профессионал, то ты великолепный любовник, то ты интеллигент, страдающий от низкой самооценки, то верный друг, то жених. И я думаю, что мне нужно родить тебе сразу нескольких детей, чтобы тебе некогда было думать о том, что ты немного старше меня.

– Я буду очень счастливым папой, – сказал Макс.

– Даже не сомневайся. Мы приехали.

Маня припарковалась у дома сталинской постройки, поцеловала Макса в губы долгим и нежным поцелуем, потом отстранилась, посмотрела ему в глаза, улыбнулась, и выпорхнула из машины.

Это был район ближней Молдаванки. Макс вышел из машины и осмотрелся. Двор был засажен деревьями и кустами, кажется, это были левкои. Они цвели, и запах плыл по воздуху, оставляя где-то над сердцем удивительную сладость. Счастье, которое Макс боялся спугнуть, и которое могло никогда не наступить, было прямо в этом моменте времени, и прямо в той точке пространства, где он находился сейчас. Макс ощущал это счастье как медовую энергию, струящуюся по телу, как трепет внизу живота, когда он смотрел на Маню, как сладкий пряный воздух, наполняющий легкие при каждом вдохе. Они, держась за руки, вошли в темный подъезд, поднялись на третий этаж. Маня нажала кнопку звонка.

– Здравствуйте, здравствуйте! – стройная и красивая, одетая в вечернее платье, Екатерина Матвеевна лучилась приветливостью.

Манечка повисла у мамы на шее.

– Мама! Мы купили машину!

– Добрый день, – чуть смущенно сказал Макс.

– Мама, это Макс. Макс – Екатерина Матвеевна.

– Очень приятно, – сказала манина мама.

– И мне очень приятно, – ответил Макс.

– Проходите, пожалуйста, – Екатерина Матвеевна сделала приглашающий жест.

Макс снял туфли и, оставшись в носках, прошел в гостиную. Двухкомнатная квартира Екатерины Матвеевны выходила окнами во двор. Сладкий запах левкоев проникал и сюда.

– Вон она, черная, большая, видишь, во дворе? – не унималась Маня.

Екатерина Матвеевна подошла к окошку.