Роман в утешение. Книга первая - Татьяна Герцик Страница 48

– А, пропади всё пропадом! – и хватает меня в медвежьи объятия.

Его поцелуи были мне противны, но я, пересиливая себя, старательно на них отвечала, молясь про себя, чтобы Роман с Вадимом пришли как можно скорее. Если дело дойдет до постели, мне этого бугая не остановить.

Но вот, напрягшись до предела и задрожав злой крупной дрожью, он поднял меня на руки и в два шага донес до дивана, стоявшего у окна. Подняв глаза, я посмотрела на противоположную стену, где, по моему разумению, должна была стоять камера слежения. А для чего бы тогда устраивать этот балаган?

Но ее не было, и я внезапно испугалась. А если я ошиблась, и Аркадий затеял этот спектакль исключительно для собственного удовольствия? От этой мысли меня пробрал нервный озноб, и я попыталась оторваться от ищущих рук ухажера.

Не тут-то было. Я и раньше предполагала, что это проблематично, но теперь полностью убедилась в неосуществимости подобных желаний. Он был как скала и только посильнее налег на меня, уже полностью готовый к продолжению. Шустренько стянул с меня блузку, расстегнул лифчик и принялся легонько покусывать мою шею, напомнив мне фильм про графа Дракулу.

Мне оставалось одно – идти в этом неприятном деле до конца, а потом как-нибудь изящненько довести это безобразие до сведения Пронина. Хотя никакой гарантии, что он мне поверит, возмутится и отправит восвояси, у меня не было.

Тут, к моему вящему облегчению, дверь распахнулась, и в комнату влетел гневный Роман. Схватив меня за руку, рывком вытащил из объятий возбужденного парня. Тот вскочил и, схватив за другую руку, потянул меня обратно. Я взвизгнула, чувствуя, что еще немного, и меня станет двое.

Испугавшийся за мою целостность Роман тут же меня выпустил, и я шлепнулась на Аркадия, который, в свою очередь, не удержался на ногах и упал обратно на диван, не выпуская, однако, меня из своих загребущих лап.

Дверь снова распахнулась, и в проеме нарисовался Вадим. Вид у него был предовольный. Он даже и скрыть этого не пытался. Еще бы – такая наглядная картинка! Снизу до предела возбужденный голый парень, сверху я, почти полностью обнаженная, с одной узкой полоской короткой юбки на бедрах, и рядом злющий до потери пульса босс.

– Ну что, убедился, что она из себя представляет? – голос Вадима был скучающе-ленивым. Он был уверен, что расправа Пронина будет стремительной и наглядной.

После этих слов Аркадий должен был бы опомниться и изобразить из себя невинного агнца Божия, обольщенного недостойной сиреной, то бишь мною, но он, похоже, перевозбудился.

Не обращая внимания на свидетелей, он прижал мою голову рукой и впился в мои губы болезненно-страстным поцелуем, явно намереваясь довести начатое дело до конца. Рассвирепевший Роман схватил меня за талию и попытался поднять, но я вкупе с уцепившимся за меня парнем оказалась для него непосильной ношей.

В действие вступил Вадим. Отеческим тоном воззвал к разуму подчиненного:

– Аркадий! Опомнись! Отпусти ее!

Но, к его искреннему изумлению, разума у того не оказалось. Вместо раскаяния тот рявкнул:

– Да пошли вы!

Шустро перевернувшись, оказался сверху и, невзирая на свидетелей, принялся нахраписто задирать на мне юбку.

Этого Роман перенести уже не смог. Он схватил парня за волосы и оттянул от меня, заставив-таки выпустить добычу из своих медвежьих объятий.

Тот ему этого так просто не спустил. Попытался двинуть в челюсть, защищая свое право на свободную любовь. Роман ловко ушел из-под удара, и, чуть изогнувшись, поймал конкурента за руку и перебросил через бедро.

Аркадий довольно сильно шмякнулся об пол, но боевого духа не растерял. Вскочив, снова двинулся на собственного работодателя, но тут в драку включился наконец-то вышедший из ступора Вадим. Заломив руку подчиненному, он рявкнул другу:

– Да уведи же ты ее отсюда!

Мне очень хотелось остаться и досмотреть весь фарс до конца, ведь из-за меня еще никто друг другу носы не разбивал, но разозленный Роман, даже не дав одеться, схватил меня за руку и молча выволок из комнаты. Протащив меня до моих комнат на втором этаже, запихнул внутрь и захлопнул двери.

Я тихо вздохнула. Вот и окончилось мое приключение. Ни один нормальный мужик не станет терпеть рядом с собой откровенную шлюшку, готовую переспать с первым встречным. Мне хотелось и смеяться и плакать одновременно. Неужели всё так легко?

Прошла в ванную и принялась не спеша смывать с себя противные мне поцелуи. Да уж, секс-бомбы из меня не выйдет, это точно. Вымывшись, завернулась в полотенце и вышла в комнату. Там стоял Роман и смотрел в окно, засунув руки в задние карманы черных джинсов. Я напряглась в ожидании оскорблений.

– И для чего ты это устроила? – его голос звучал устало, но вовсе не обвиняюще.

Я была так настроена на скандал, что от неожиданности смогла лишь что-то невнятно проблеять.

– Понятно. Ты считала, что я, как последний простак, тут же выгоню тебя за ворота и ты с чистой совестью вернешься к своему муженьку? – он повернулся ко мне и в упор посмотрел в мое растерянное лицо.

Боюсь, он стал разбираться в моих устремлениях гораздо лучше, чем в свое время Георгий, потому что безошибочно увидел на моем лице подтверждение своим мыслям.

– Ну конечно! Так оно и есть! И не смотри на меня, как на смертельного врага. Я вообще не понимаю, чем ты недовольна!

– Чем я недовольна? Ты держишь меня тут как наложницу, и еще не понимаешь, чем я недовольна?

Поморщившись от моего истерического тона, он примирительно сказал:

– Ну, что тебе стоит развестись с мужем и стать моей законной женой? И дать мне слово, что никогда меня не покинешь? Тогда ты могла бы ездить одна куда угодно, хоть за границу. – И торопливо добавил, сомневаясь в своей способности провести без меня достаточно долгое время: – В разумных пределах, конечно!

Эх, если бы я была авантюристкой и могла обещать то, что выполнять не собиралась, насколько легче бы мне жилось. Но врать я не могла. Открыла было рот, чтобы сказать Роману о тщетности его надежд, но он уже смотрел на мои голые плечи всё более и более мутнеющим взглядом.

– Ладно, разберемся с нашими проблемами завтра! А сейчас я хочу закончить то, что не закончил тот гаденыш, который у меня, кстати, больше не работает.

По его разраженному тону я поняла, что моя вполне возможная измена задела его куда больше, чем он хотел мне это показать. Эх, столько стараний, и всё зря!

И в самом деле, в эту ночь Роман спать мне практически не дал, и под утро я уже не знала, что это было – ночь страстной любви или ночь сексуального наказания. Во всяком случае, когда мы с Романом появились за завтраком, пришедший о чем-то доложить Вадим с каким-то даже отчаянием взглянул на мое бледное зацелованное лицо. Увидев его растерянность, я нагловато ему подмигнула, и он потемнел, поняв, что его авантюра с треском провалилась.