Желания - Джуд Деверо Страница 48

— Ты тоже был этой аудиторией?

— Я любил каждую из них, их голоса, характеры, капризы. Мне нравились их восторг и любовь к жизни. Они ели, пили, любили и сердились — все делали пылко и страстно.

— Я не уверена, что я такая же.

— Ты так любишь свою семью, что ради нее готова оставить меня?

— Это не было большой жертвой. Ведь ты был простым бедным клерком в офисе моего отца, — засмеялась Нэлли.

— Я стал у него работать только для того, чтобы быть рядом с тобой, влюбленный человек часто совершает множество глупых поступков.

Нэлли прижала руки к груди.

— Ты вернулся ко мне. Раньше я сомневалась в тебе, прости меня. Больше не буду.

— Итак, ты поедешь со мной?

— Я всюду последую за тобой и буду верной, как… как собака. Джейс рассмеялся.

— Твоя сестренка болтает, будто я обманом увел целый класс воскресной школы.

— Я могла бы поверить, если бы речь шла о хоре, но не о воскресной школе.

Он крепко обнял Нэлли и прижал к себе.

— Распоряжайся всей моей жизнью, — проговорил Джейс, целуя ее в шею и губы.

Нэлли в душе немного испугалась. В последнее время какая-то непреодолимая сила притягивала ее к семье. Что будет, если из-за него она оставит родных?

— Нэлли. — В голосе Джейса звучала тревога.

— Я нужна Терел. — Она почувствовала, что Джейс вот-вот рассердится. — Как бы нам найти для нее мужа? Сколько у тебя братьев?

Он улыбнулся ее шутке.

— На одну твою сестренку их, по-видимому, не хватит. Она могла бы… Нэлли поцеловала Джейса.

— Послушай, огонь в камине гаснет, и я проголодалась. Давай поедим и опять займемся любовью. Ты не возражаешь? Он слегка укусил мочку ее уха.

— Может быть, я справлюсь с этим. — Джейс отодвинулся от Нэлли и стал наблюдать, как она одевается. — Ты на самом деле не против, если наша первая брачная ночь будет раньше свадьбы?

— А что, будет и свадьба? — тихо спросила Нэлли.

— Конечно. Кроме того, теперь-то ты не можешь не согласиться.

— Да. — Ее глаза засияли от счастья. — Я выйду за тебя замуж, нарожаю тебе детишек и буду готова всегда тебя любить.

Он поцеловал ей руку.

— Вот именно этого я и хочу: твое тело, душу и твой ум. Мне нужна вся ты.

— А что я получу взамен?

— Мою безграничную любовь. Вопреки всему, что думают обо мне в этом городе, я люблю только одну женщину.

— Ты будешь так же тверд, как алмаз? — спросила Нэлли.

Джейс улыбнулся. Затем дотянулся до своего мокрого пальто и достал из внутреннего кармана коробочку.

— Раз уж речь зашла об алмазах… — И, открыв коробочку, он показал Нэлли кольцо с большим желтым бриллиантом. — Это тебе, — тихо проговорил он. — Если ты примешь меня такого, какой я есть: с моим характером, недостатками и ревностью.

— Я приму тебя с кольцом или без него, с деньгами и без них. — Ее взгляд выражал любовь и преданность. — На самом деле, меня не волнуют твои деньги. Я люблю тебя.

— Я знаю об этом. Дай мне свою руку. — Джейс надел кольцо на ее палец и нежно поцеловал. — Теперь насчет нашей свадебной ночи, — сказал он, обнимая Нэлли.

Они любили друг друга, потом основательно поели, снова любили и опять поели. Заснули перед рассветом в объятиях друг друга, усталые, но счастливые.

Яркий луч света проник в комнату, разбудив Нэлли. Она резко встала. Джейс, все еще полусонный, притянул ее к себе.

— Мне нужно идти, — сказала Нэлли. Она попробовала вытащить скатерть из-под него, чтобы набросить ее на себя, но Джейс оказался слишком большим и тяжелым.

— Нэлли! — Джейс умолял вернуться в его объятия.

Отодвинувшись от него, она встала и пошла в угол, где лежала сваленная в кучу мокрая и холодная одежда. Нэлли быстро оделась.

Джейс улегся на живот и посмотрел на нее снизу вверх.

— Что, медовый месяц кончился? Нэлли на минуту задержалась, глядя на него. Он лежал, вытянувшись на все свои сто восемьдесят два сантиметра, загар бронзового цвета красиво выделялся на фоне белой дамастовой ткани. Еще мгновение, и она бы, сбросив одежду, подбежала к нему, но вовремя сдержала себя.

— Я должна вернуться. Отец и Терел будут волноваться.

— Вернее, будут волноваться из-за своего завтрака, — пробормотал Джейс так, чтобы Нэлли не услышала. Одна фраза, сказанная ею прошлой ночью, заставила его замолчать. Она, кажется, сказала:

«Не поверил бы он кому-нибудь из семейства Монтгомери больше, чем чужаку». Джейс подумал: какими бы ни были отец Нэлли и Терел, это ее семья, и только им может верить она.

Джейс стал неохотно одеваться.

— Я поищу лошадей. Интересно, осталась ли еда в этой корзине.

Открыв ее, он увидел столько продуктов, что, казалось, к ним никто и не прикасался.

— Эта корзина действительно оказалась бездонной.

— Видимо, так и есть, — сказала Нэлли и посмотрела на нее через плечо Джейса. Он привлек ее к себе. Нэлли продолжила:

— Не знаю, как тебе, а мне кажется, у нас все будет прекрасно.

— Я согласен с тобой. — Джейс поцеловал ее.

Нэлли первая слегка отодвинулась от него.

— Но я все-таки должна вернуться домой.

Джейс со вздохом отпустил ее.

— Если я найду лошадей.

Как бы отвечая ему, со двора тотчас раздалось призывное ржание. Открыв дверь, он увидел обеих лошадей, стоявших перед дверью, словно ожидая хозяина.

— Моему везению пришел конец, — мрачно сказал Джейс. Его слова рассмешили Нэлли, и она захихикала.

В считанные минуты он впряг лошадь Нэлли в кабриолет, а свою привязал сзади. Едва они отправились в путь, как их радостное настроение улетучилось. Они ехали молча и с тревогой ждали развития событий в доме Грэйсонов, в Чандлере.

Берни встретила их у порога. Сначала она встревожилась, увидев их вытянутые лица, и у нее возникло опасение, что Джейс и Нэлли не уладили свои отношения. (После того как молодые люди вошли в полуразрушенный дом, Берни перестала наблюдать за ними и воспользовалась палочкой, чтобы украдкой понаблюдать за своими бывшими друзьями, жившими в XX веке.) Теперь, заметив сплетенные пальцы Джейса и Нэлли, она поняла, что молодые люди взволнованы предстоящей встречей с Терел и Чарлзом.

— Наконец-то! Нэлли, самое невероятное все-таки произошло!

— Терел и отец в порядке? — хмуро спросила Нэлли, сжимая пальцы Джейса.

— Больше чем в порядке! Посмотри на эту телеграмму от отца.

Нэлли дважды прочитала ее, прежде чем подняла глаза на Берни.