Про меня - Елена Колина Страница 47

Я все рассказала Санечке.

Все, что я делала, – разбросанные фотографии, Катькины духи, излизанные помадой вещи, интриганские разговоры с Эллой про деньги и про то, что Санечка бросит ее, как всегда бросал всех.

– Неужели это все ты, Маруся? – улыбнулся Санечка.

Он совсем не казался удивленным. Просто не удивился, зная меня, или давно догадался, что это я?

Я рассказала, что собиралась сделать с куколкой Эликом, – две придуманные мной сцены его унижения. Мне все казалось, что я грязная, пока не рассказала. А когда рассказала, сразу стала чистая, как будто Санечка взял себе мое плохое.

– Ты можешь делать, что хочешь. Я взрослый человек, я не буду тебе мешать, – пообещала я.

Я была совершенно искренна. И только немного посмотрела на Санечку особенным беззащитным взглядом – сквозь слезы. Я умею плакать по своему желанию. Красивое театральное горе отличается от настоящего, некрасивого, тем, что каждая слеза капает отдельно – кап-кап и медленно сползает по щеке.

– Я правда хочу, чтобы все было, как ты хочешь, – повторила я.

– Представь, наши планы совпали. Я тоже хочу, чтобы все было, как я хочу, – сказал Санечка. – Я женюсь.

КАК?

Санечка женится, по-настоящему? У меня теперь будет мачеха?..

Когда у меня болит горло, Катька заваривает мне мать-и-мачеху, у мать-и-мачехи с одной стороны листок мягкий, нежный – это мать, а с другой стороны жесткий – это мачеха. У меня часто болит горло, мне не подходит дождливый питерский климат… а теперь у меня еще будет мачеха… Элла посмотрит в зеркало, спросит. «Я ль на свете всех милее?» – и велит отвести меня в лес.

Я так некрасиво сморщилась и заплакала, что Санечка понял, что у меня уже не театральное горе, и сразу стал меня обнимать.

– Ну, не расстраивайся так, малыш… я не то чтобы женюсь, но Катька переезжает к нам.

– Ка-тька? – прорыдала я. – К-как это К-катька?..

У вас когда-нибудь было неожиданное счастье? Чтобы вы совсем его не ожидали? Что вы тогда почувствовали? Восторг, изумление?

Я – ничего. Сначала совсем ничего, потом меня затошнило, а потом это большое пустое НИЧЕГО начало наполняться, как будто я воздушный шар и меня надувают радостью!

– Ты, солнышко, наделала столько глупостей, вообще-то тебе не свойственных, что с моей стороны было бы непедагогично жениться на Катьке. Чтобы ты не думала, что можешь всего добиться своими интригами и слезами.

– И это будет твоя жена? Настоящая жена? – подозрительно спросила я.

– ЭТО – это Катька? ЭТО будет моя настоящая жена.

Я уже поверила, но я хочу понять! Я же должна знать, что у нас происходит.

– Почему ты на ней женишься? Через столько лет?

– Как почему? – удивился Санечка. – По-моему, это абсолютно ясно. Для тебя, солнышко. Раз уж ты так этого хочешь.

Санечка женится ДЛЯ МЕНЯ? Потому что я так этого хочу?..

Да, Санечка женится для меня! На первый взгляд это странно, но меня это нисколько не удивляет – он любит меня, я его ребенок. Он все делает, как я хочу. Но какая же я глупая, мне нужно было захотеть этого раньше!

Я бросилась звонить Катьке – телефон не отвечает. Помчалась к Вике:

– Ты знаешь?! Что ты об этом думаешь, что?! А как же Элла? Ты поэтому разрешала ей у нас ночевать? Ты знала? Что все равно все так закончится?..

Вика ничуть не удивлена и далее, кажется, не считает это ВЕЛИКОЙ НОВОСТЬЮ. Пожала плечами и ответила на все вопросы сразу:

– Я же говорила, Элла – это ерунда. Откуда я знала? Жизненный опыт.

Мой жизненный опыт тоже большой, но я все равно не понимаю – почему Санечка был с Эллой? Еще вчера и позавчера, до последней минуты был с Эллой? Загадка.

– Загадка, – согласилась Вика, – но я знаю отгадку. Этот человек до последней минуты хотел жить по-своему.

…Но все же странно – почему мне не сказали?