Рухнувшие небеса - Сьюзен МакКлайн Страница 47

Мое сердце пропустило удар.

– С чего ты так уверен, что умрешь?

Он отвел взгляд, улыбаясь одним уголком губ.

– Думаешь, моя участь закончится хеппи-эндом? Нет.

Мне было паршиво осознавать, что это может случиться так. Я закрыла глаза, ничего не ответив. Что я могла сказать? Начать спорить с ним? Хах, да зачем? Тем более, это было бы бессмысленно. Я понимала, что, возможно, так все и обернется для него – в худшую сторону.

– Только не нужно сейчас меня жалеть, Скай, – раздался грубый голос Габриеля и звук мотора. – Иди. Ради архангелов, зайди в дом, чтобы я был спокоен и мог уже отсюда уехать.

Я распахнула веки и пошагала прочь от него. В моем сердце поселилась крохотная крупица вины за то, что из-за меня он может распрощаться с жизнью раз и навсегда.

Свет в доме не горел. Подойдя к обширной, ведущей к двери лестнице, я обернулась. Внедорожник со свистом развернулся, затем стремительно умчался по дороге. Я тяжело вздохнула, отворяя незапертую дверь (наверняка папа ждал меня и не стал ее закрывать).

Меня встретили погруженная во мрак гостиная и застывшее тело на диване, укрытое пледом. Папа. Он спал, сжимая на груди телефон – наверное, пытался до меня дозвониться, а я как всегда не слышала. Я почувствовала себя отвратительно, представляя, что он думал, когда я не отвечала. Сейчас была ночь, и тут совершенно ясно, почему он волновался. Он мой родитель. Единственный родитель.

Я прошла к отцу и накинула на него плед, который почти сполз. Знает ли он обо всем: о том, кто я такая, кем была мама? Знает ли то, что его дочь должна спасти мир? Я провела пальцами о его щеке. В любом случае, если папа не в курсе, не хочу говорить ему правду. Не хочу втягивать во все это ни его, ни своих друзей. Он – нормальный. Так пусть живет нормальной жизнью. Я не допущу, чтобы с ним что-то случилось. Он не должен быть тем, кто следующий умрет из-за меня.

А если что-то произойдет с ним по моей вине, я просто не прощу себя. Никогда.

Аккуратно вынув телефон из-под пальцев папы, я пригнулась к нему.

– Я люблю тебя, – прошептала, целуя его в лоб. Слезы наворачивались на глаза. Он – единственное, что осталось у меня. Он тот, кем я дорожу больше всего и кого боюсь потерять.

Уткнувшись носом в подушку, я дала волю бури эмоций, бушевавшей во мне. Сегодня я узнала, что на самом деле произошло с моей мамой – ее убили, по тому, что хотели добраться до меня. Она столько лет таила от меня правду, защищала меня, а потом… ее неожиданно не стало. Мы столько не успели сделать вместе… Она не успела рассказать мне правду, если вообще собиралась. А я… не успела сказать, насколько сильно люблю ее. Если бы я знала тогда, кем является моя мама, и кем являюсь сама, возможно, все было бы по-другому сейчас.

Мама не хотела мне ничего говорить, так как знала – это испортит мою привычную жизнь, сломает ее. Навсегда. Она оберегала меня. Постоянно. Даже когда я об этом не подозревала. Она не подпускала ко мне зло. Ни на шаг. Она позаботилась о том, что будет со мной, когда ее не станет. Теперь ее обязанности выполняет Габриель Эйнсфорд – падший ангел, который как-то был с ней знаком. Она наверняка хорошо его знала, раз доверила ему оберегать меня. И он же подвергает свою жизнь огромному риску из-за меня. Не верю, что он не боится умереть. Возможно, просто боится, что о нем подумают, если он не справится со своей главной обязанностью.

В любом случае из-за меня не должен страдать или погибать кто-то, пусть и парень, который ведет себя со мной, как полный идиот.